119. Харьковский никогда не врет
Мы погружены в академические заботы. Экзамены. Еще шесть дней!
А весна в этом году ранняя, буйная. И ей, молодушке, плевать на все учебные проблемы. «Давайте, ребятки, – шепчет она игриво, – чешите свои затылки, насиживайте задницы, а жизнь проплывает у вас за бортом!» Кричит она за окном и смеется. А ты сидишь, смотришь в книгу с какими-то формулами и постепенно, как сохнущее растение, начинаешь деревенеть. Потом – сатанеть.
И вот погожим днем после двухдневной отлучки приезжает ко мне запыхавшийся Харьковский на своем грязном лисапеде.
– Леха! – кричит прямо с порога. – Надо шо-то думать!..
– А шо думать? – отвечаю ему нервно. – Шо думать! Вон, книгу в зубы – и думай!
– Баран! Леха, если б ты знал, какой ты баран!
– Знаю. Примерно такой же, как и ты.
– Не, ты хуже, ты баранистее. Сидишь в этой вонючей комнате и не видишь, шо творится на улице! Шо там творится!!!
– А шо там творится?
– Не-е… Ты даже не баран! Бараны и те как-то чухаются. А ты же – дубина стоеросовая! Чурбан какой-то! Пенек с ушами! Ты посмотри в окно!
Я выглянул в окно.
– Ну и что? Куча мусора. И огород копать надо. Вот ты очень кстати приехал…
– Идиот! – взревел Харьковский. – Я же говорил, шо доведут тебя эти книжки! Там весна! Понимаешь, осел, вес-на! А мы с тобой здесь, в хате, гнием! Ф-фу!.. А ну пошли на улицу! Не могу здесь. Эта обстановка меня душит.
Мы вышли и сели на лавочку. Было действительно хорошо.
– Короче, – сказал я, – что там у тебя?
– Короче, еду прошлый раз от тебя на лисапеде. Останавливаюсь в посадке… Просто захотелось передохнуть, на травке посидеть. И шо ты думаешь?
– Шо?
– Подымаю голову… А метрах в десяти… Не, метрах в пяти от меня…
– Да ты шо, не может быть!
– Слушай сюда, баран! Совсем рядом – вот как до дороги! – баба!..
– Голая?!
– Да ты слушай, дурак!.. Я ж могу обидеться и не рассказать, шо было дальше. И ты потеряешь полжизни!
– Нет-нет, Славик, не обижайся, не обижайся!
– Короче, баба лежит, ко мне задом… А над ней сидит чувак…