В тот год Аврора загадала выбросить Гештальта из головы быстрей, чем затянется порез на запястье. И преисполнилась решимости начать прямо сейчас.
***
Гештальта было не так-то легко игнорировать. Уже за столом, когда задули свечи и включили верхний свет, она с удивлением поняла, что на нем рубашка Артема. Точнее, такая же. Когда-то давно Аврора купила ее в подарок, но муж счел, что рубашка расхлябанная и несерьезная, и носить отказался. Но рубашка ей нравилась, и, несмотря на отсутствие лишних денег, она не нашла времени вернуть ее в магазин.
Гештальт пролил на клапан своего белоснежного кармана немного соуса и бросился зачищать салфеткой:
– Простите. Люблю эту рубашку. Помню, увидел ее и сразу понял – мое!
– Да, так бывает… – Аврора пыталась поддержать разговор, но Настя перебила ее в то же мгновенье:
– А про меня ты тоже сразу все понял, милый?..
Гештальт рассмеялся, притянул ее к себе, чмокнул в висок и ответил с улыбкой:
– Конечно! Ты такая одна…
А Артем, наконец дожевав изрядный кусок куриной ноги, произнес:
– Не переживай, у меня такая же. Если захочешь, с радостью отдам ее тебе, – он, конечно, кивнул на рубашку, но двусмысленность фразы, по мнению Авроры, тут же сорвала банк. – Она новая, так и висит в шкафу с ярлыком, – пояснил он.
Аврора с облегчением выдохнула. Ох уж эти параллели!.. Фантазию иногда тоже неплохо бы посадить на карантин. А с Гештальтом еще и вкусы похожи, да что ж за наваждение!.. Незнакомый, совершенно чужой мужик, да еще и парень подруги… «За что мне это все, господи?!? Слава богу, Артем ни о чем не догадывается. Слава богу!..»
После 2 бутылок шампанского все окончательно познакомились, расслабились, беседа потекла ручьем. Гештальт вел себя так, словно они знали друг друга тысячу лет. Он заканчивал за Аврору фразы быстрее, чем она успевала понять, что именно хочет сказать. Ей казалось, что он читал ее мысли, – это бесило и смущало невероятно. Аврора чувствовала себя глупо и изо всех сил старалась не смотреть в его сторону.
А потом он предложил потанцевать. Настя, мурлыкая, снова приглушила свет, зажгла свечи, торшер, и в комнату вернулся полумрак.
Аврора любила танцевать, но точно знала: Артем не захочет – наверняка устал и предпочел бы просто посидеть под хорошую музыку, глядя на елочные огни.
Потягивая шампанское, они смотрели, как под стинговское «Mad about you» Настя тает в руках Гештальта: то шепчет что-то, заглядывая в глаза, то запускает руки в темные пряди на его затылке… Гештальт сдержанно к ней склонялся, что-то с улыбкой отвечал и мягко кружил ее на волнах мелодии.