Сепиров завернул за пятиэтажку и, идя вдоль нее, по дорожке вытоптанной другими людьми, побрел прямо, через парк, в котором его, как и всегда, поджидали уже как 2 месяца замерзшие деревья, утратившие уже после лета всю свою цветущую жизнерадостную зелень, а позже и предсмертный золотистый цвет. Теперь они, лишь угрюмо покачиваясь на ветру, ждали часа когда снова смогут воскреснуть и насыщенностью подарить этому миру хоть немного радости и теплого, простого, человеческого и одновременно близкому и далёкому для каждого счастья. Они глядели на парнишку в коричнево-серой куртке неизвестного никому бренда и, как бы в укор качнувшись, сбросили рядом с ним небольшую горсть снега. Неровные изгибы ствола и скрючившиеся будто от боли ветки напоминали о том, сколько пришлось пережить этому удивительному растению за всю его жизнь, и как тяжело для него, в отличие от человека, каждый покачивание от собственной воли.
Не уделив внимания такому напоминанию о существовании этих древних деревьев, Олег продолжил свой чуток торопливый, но сбивчивый из-за снега, ход. Белая пелена хрустела под ногами, заставляла скользить подошву зимних приводя уже давно устаканившееся в своей жизни тела в неловкое, чуть ли не до падения, движение с почти каждым шагом. Коричневые грязные скамейки находящиеся по всей территории зеленой зоны уже давно носили на себе то пьяниц, распивающих дешёвый алкоголь, купленный на последние деньги, молодежь, засидевшуюся на излюбленной точке с колонкой в объятиях, или и вовсе остатки жизнедеятельности и первых, и вторых, и остальных. Маленькая каменная урна уже давно была переполнена мимолётным мусором, как упаковками, коробками из-под сока или колы, ненужными старыми, и оттого до нельзя смешными, предметами. Хоть и в большинстве царили на помойках бутылки горячей воды и напитков богов, продающихся в ближайших ларьках дешевле, чем детские игрушки.
Компания из трёх явно пьяных людей удивленно и пристально глядела на Олега, будто он выглядит совсем иначе чем мир вокруг. На герое не было странно одетого, или дорогого, не было цветов или чего-то странного, но удивлённые, давно остекленевшие от алкоголя и потерявшие свой индивидуальный цвет очи. Пройдя мимо лавочек, на которых сидели эти люди, Сепиров ,уже знакомый нам, уловил легкий неприятно пронизывающий до мозга костей запах, и отвращение комом проехалось по всей его как физиономии, так и по остальному телу. Когда люди остались позади, молодой человек глубоко и жадно набрал холодного зимнего воздуха прямо в рот и, подержав какое-то время, выдул из себя малое облако пара. Поднимаясь от уст Олега, те отправились вверх, постепенно растворяясь в никогда не повторимом никем танце. Он посмотрел ввысь, где теперь и обитало то, что буквально секунду назад вышло у него из рта: в небе светили яркие белые звёзды, чей свет хоть и не освещал путь, но согревал, давая надежду на хоть какую-то приятную компанию в столь ненастное время. Их было немного из-за городских помех создаваемых в небе, из-за чего телескопы слабо работают в городе, но они были, и это совсем немного, но заставляло жителей мрачного города чувствовать себя любимыми этими звёздами, которые никогда не оставят в беде, и никогда не перебьют в разговоре.