– Прекрати развешивать…
Бдзынь! сделала медалька «ХХ лет РККА».
– …это говорю тебе я…
Бдзынь! сделала медалька «95 лет Комсомолу».
– …первый секретарь!
Бдзынь! сделала медалька «50 лет визита Фиделя Кастро в СССР».
– Да пошёл ты, – крикнул Пётр, рассерженный навалившейся на него грубостью.
– Положи немедленно флаг и вспомни, с кем ты разговариваешь.
– Вешай, давай, – кричал с другой стороны Козинцев, – продолжай выполнять свои обязанности.
После того случая и открылось перед Петром что-то нехорошее.
«Товарищ» – это слово в Союзе обладало почти религиозным смыслом. Но, как оказалось, не для всех. Для кого-то оно было очередной идеологической установкой. Для тех, кто считает, что раз у него на кителе медалек больше, чем у других, раз должность у него выше, то он имеет право своими истериками оскорблять чужое человеческое достоинство. Можно сколько угодно говорить о товариществе и коллективизме, но какой толк в разглагольствованиях, если ты сам – орало командирское?
Поворотным моментом для Петра стала поездка в Чечню. Поехал он туристом и попал в совершенно иное пространство, где всё организованно не так, как он привык. Он встретился с исламской культурой и людьми, свято чтущими религиозные обычаи, и если раньше он испытывал предубеждение против мечетей, то в Грозном в мечети «Сердце Чечни» он спокойно разувался, садился на ковёр у стеночки и наслаждался тишиной, покоем и яркостью внутреннего убранства.
Он никогда не был воинствующим атеистом, и вопросы религии мало занимали его, но в Чечне он столкнулся с иным мироощущением, с иной формой организации жизни, и после осточертевшей номенклатуры это стало глотком свежего воздуха. Он узнал, что правда жизни на самом деле огромна и сложна – такую не вольёшь в узкую пробирку идеологии.
В один из дней своего путешествия Пётр и ещё несколько туристов поехали на микроавтобусе смотреть высокогорное озеро Кезеной-Ам. По пути остановились в ауле. Пётр, прогуливаясь по рынку, решил зайти в мечеть. Внутри толпилось множество молодых людей с горячим вайнахским взором. Действие напоминало народный сход. В центре внимания находились двое юношей, каждый из них по очереди высказывался на чеченском языке. Пётр не мог их понять, но догадался, что здесь решается какой-то гражданский спор. Мужчина в возрасте стоял между ними и по ходу дела вносил замечания. Видимо, это был старейшина. Внезапно по толпе прошли восторженные возгласы, и юноши, как догадался Пётр, пришли к миру. Он поразился простоте происходящего – оказалось так просто объединиться и разрешить недопонимания обычным народным сходом. В автобус он вернулся с чувством приобретения чего-то нового.