Одна «Контулукская экспедиция» чего
стоила. Смешно… Главные архивы по ней хранятся в нашей семье, надо
как-нибудь собраться с силами, упорядочить всё и опубликовать, а то
за прошедшие пятьдесят лет, что только ни придумывали про неё, и в
основном – байки…
Драконы, «эльфы», золото… нет, не
так… кровожадные драконы в чащах Контулука, раздирающие тех, кто их
побеспокоил, свист «эльфийских» стрел, пронзающие несчастных,
вступивших на «священную» землю, россыпи золотых самородков,
заваленные телами убивших друг друга людей, сошедших с ума от
«золотой» лихорадки. Предательство мнимых проводников,
некомпетентность командиров, самоотверженность простых людей… и над
всем этим… любовь. Опять не так - Любовь…
Решено, если останусь в здравии после
этой заварушки, напишу книгу и назову в старом добром длинном
стиле: «Неизвестная жизнь и приключения благородного рыцаря Рирра,
со всеми выпавшими на его долю поражениями и победами, ненавистью и
любовью, злословьем и славой, рассказанные его сначала врагом, а
потом лучшим другом, волею случая сопровождавшим упомянутого героя
по Контулукской чаще». Вот!
А было страшно…, множество искателей
лёгкой добычи бросились в Контулук за обещанным золотом, вернулись
единицы, и то благодаря спасательной экспедиции, которую как раз
дед и снарядил, так как почти половина пропавших была с наших
Северных островов. Тяжёлые были времена. Выкрутились… потерей всех
денег семьи. И другими казусами. Вроде памятника Северному графу,
поставленному не на средства разорённой семьёй, а на народные
пожертвования, или, например, указ «О запрещение на территории всех
Северных островов пропаганды и рекламы любых мероприятий, обещающих
быструю и лёгкую наживу». Смешно, но действует до сих пор. У нас
вообще все неотмененные указы остаются в силе, даже указ,
направленный когда-то против исчезнувших давным-давно пиратов, «О
запрете швартовки кораблей, не принадлежащих Северным островам, к
постоянным пристаням и молам».
Именно дед, уже в старости, после
смерти своего сына – моего отца – привёл все островные дела в
более-менее приемлемый порядок, поставил всё на рельсы, по которым
и катится всё до сих пор.
Надо помнить только, что нравы
пятьдесят лет назад были намного круче теперешних. Во время
знаменитых «морских» голодных бунтов, когда один из пойманных
мародёров перед виселицей в запале крикнул: «Ничего! Мой сын
подрастёт – убьет твоего!», дед, не дрогнув лицом, приказал
повесить этого сына здесь же, перед папашей. И повесили… История,
правда, умалчивая, что «ребенку» было шестнадцать лет, и он тоже
участвовал в грабежах и убийствах. Тот ещё был остолоп. Не знаю,
что больше подействовало: эта принародная казнь или то, что на
следующий день, усланная куда-то дедом военная островная эскадра
вернулась с полными трюмами провизии; но за всё время дальнейшего
дедова правления его указы больше не обсуждались. Никогда.