Все началось несколько ночей назад…
хотя молодой вожак не знал чисел, и для него жизнь не делилась на
дни и ночи, на года и времена… Была только жизнь…
… сначала резкий холод и непонятные
тычки… и запахи, запахи, запахи, ошеломляющие, одуряющие, леденящие
маленькие щенячьи мозги… тепло материнского бока, молоко, молоко,
молоко… борьба с кем-то за место возле матери и за пищу… все пахнут
одинаково, но кто-то сильнее… вернее, один сильнее, а остальные
слабее, что ж второе место тоже неплохо… запах логова перебивается
иногда резкими запахами, который приносит кто-то большой с большим
мокрым носом, которым он пару раз подпихнул его к остальным… глаза
и уши еще закрыты, но включилась чуйка… не обоняние, нет, а именно
чуйка, которая подсказывала и вела и направляла…
… щенячьи игры… кто против меня и
брата… да, брат первый, а я всегда возле его правого плеча, а две
пасти – это две пасти… и тут больше ничего не скажешь… и в охоте, и
в игре, и потом в драке за власть после смерти вожака, который
поймал кабаний клык в свой серый бок, и так не смог оклематься… кто
будет вместо него… разве не понятно… две пасти – это две пасти…
контулукские волки всегда между собой дерутся в одиночку, а тут…
зато против общих врагов и добычи – только стаей… и брат впереди, а
я возле его правого плеча…
… пойманный олень, которого гнали два
дня и наконец завалили на берегу ручья, не дав выйти из воды…
страшное противостояние с пришедшими чужаками, такими же волками,
которые пришли с юга, вытесненные двуногими… и драка с их вожаком…
он не знал, что нас будет двое… и стая стала в два раза сильнее, и
старый чужой вожак, оставшийся без ушей, зализав раны, пристроился
уже к моему правому плечу… и снова весна, любовь, детеныши,
чавкающая вода под лапами, мокрая трава бьет по брюху и ветер в
морду… и запахи, запахи, запахи…
… и снова двуногие, не те, которые
жили по границам, ходили в лес и уважали наши земли… мы не лезли к
их животным, они не трогали нас… так было изначально и всех
устраивало… другие… с рычащими машинами и мерзкой вонью, которые
нарушили договор, выжгли половину нашего леса и сразу стали
стрелять, когда мы вышли на опушку разобраться в чем дело…
… сначала после треска выстрелов
упали младшие, совсем молодые, которые всегда бегут впереди как
загонщики, а потом… а потом… а потом упал брат, и тут же как будто
зубр лягнул по голове, тело покатилось по земле и, на удачу, упало
в ямку… и чуйка сказала, что надо лежать, несмотря на льющуюся по
голове кровь и близкие голоса… и лишь ночью дохромать до стаи,
которая испуганно жалась вокруг главного логова, и старый безухий
волк своим шершавым языком наконец-то остановил кровь и вылизал всю
грязь из рваной раны, пробороздившей всю голову ото лба до
макушки…