. Кто сказал – не знаю.
Так что, уважаемый Арнольд Шёнберг, становитесь в очередь. Не волнуйтесь, и на ваши яблочки найдётся спрос. А если не найдётся, значит, не заслужили. And thou art distant in humanity. А это уже английский поэт Китс обнадёживает всех нас, что пройдут столетия, все умрут, и придёт спрос на ваши кислые яблочки, уважаемый Арнольд Шёнберг, великий новатор и создатель додекафонии (к слову сказать, мало кому понятной). Надо только уметь ждать. Надеяться и ждать.
В тот зимний день я шла по заснеженному полю, мягкому, как сыворотка, кристальный воздух золотился пятнами солнечного света, и чувствовала себя частью огромного зимнего дыхания. Ноги мои, сами того не зная, привели меня к въезду в нашу деревню, а там – пекарня «Бертеман», стоит как яблонька с кислыми яблочками, собственной персоной. Зашла я туда, села в уголочке, заказала себе латте макиато, припорошенное корицей и стружками шоколада, отхлебнула глоточек, тёплая жижа мягко скользнула вниз и заполнила нервный желудок, стрельнула в задубевшие плечи, просветлила заиндевевшие глаза.
Глядь, а на стене плакат с белоснежными сытыми аистами, ровными радужными полями и пузатыми мельницами висит. И на плакате большими буквами написано: «Wunderschönes Petershagen» («Прекрасный Петерсхаген»). Да. «Petershagen, nicht verzagen», – подумала я в рифму, что-то вроде: вперёд, гардемарины, вперёд, в свободном, конечно же, и авторском переводе.
Да и на Париж, если сильно присмотреться, чем-то, действительно, похоже. И не успела я это подумать, как в воздухе сразу же запахло тонкими французскими духами.
БЕЗУМНО ДИВНЫЙ, ЧУДНЫЙ ГОРОД
– Говорят, что на огонь и… (тра-ля-ля, что-то там ещё, не помню) можно смотреть бесконечно. – Пришёл в гости, сел за стол на кухне, такое себе синее пятно, срыхлившийся, заиндивевший, загнувшийся, спортивненький костюм, в общем, бывший горе-любовник, вытянул ногу, помолчал и сказал:
– На огонь можно смотреть бесконечно.
А у меня кухонный стол обтянут клетчатой клеёнкой в стиле «английский завтрак», и яйцо всмятку едят ложкой из яичной рюмки в лучших традициях Букингемского дворца. Лучше бы, конечно, промолчал. А ещё лучше – не вытягивал ногу. Прощай, не поминай лихом. Но дорогу ко мне забудь. Иди, смотри на свой огонь бесконечно где-то в другом месте. Другие придут, и будут смотреть только на меня.