Она уводила самооценку на низший уровень – добивала её неприглядными делами, едкими доказательствами своей бестолковости, которые выдумывала или брала у близких людей. В итоге она взрастила мощное дерево боли и ужаса, а вокруг густой бурьян травм, который не позволял ни срубить его, ни подступиться.
Вечерами же Анастасию окутывало глубочайшее безразличие. «Лучше не станет, я обречена, мир безнадёжен», – пело нечто внутри неё. Она кивала в такт и погружалась в ритм тягучего разочарования. Завораживающий, поэтичный, вязкий ритм. Удушливый и монотонный, он не оставлял никаких шансов на иную реальность. Ритм пустоты. Ритм бездны бытия.
Всё, с чем пришла она на землю, было забыто. Новое, созданное стало ближе и яснее. И в потоках ощущений поменялись местами верх и низ, день и ночь, зима и лето. Чёрное и белое проявилось, раздало ярлыки, разнесло жизнь по категориям, обмануло, затемняя светлое и выбеливая тёмное.
«Что ты делаешь, Анастасия?! – кричал Мир. – Ты же губишь себя и меня внутри!»
Но она не слышала. Отторжение себя завораживало, уводило в болезненном танце от истинного, и глубокая ничтожность царила в мире внешнем и внутреннем.
Самовлюблённость тоже не дремала. Получив открытый доступ к тонким струнам Души и сознания, она, словно паразит, рождала новые обиды внутри Анастасии: на себя, на мир, на людей.
***
И это дерево пороков теневых являть посмело новое в других: рождало боль, волну зависимости, грубость, что заставляли рядом всех идти на гнусность. Терзать телесно приходилось людям, себя забыв в отчаянье, друг друга. Удары, жертвы, битое стекло. Порезы, синяки, но, как назло, всё это не рождало состраданья, а только новые пророчило страданья, телесные, душевные терзанья. Границы, нормы нарушались смело. Мыть кровью пол – обычное здесь дело. Мораль же отвернулась, обессилев. Любовь и честь ушли, едва заметив, как далеко заходят существа, не видящие граней, но тела отдав потокам грязи истеричной. Им застил гнев глаза; забыв приличья, они заходятся до белого каленья. И ладно только бы они – таких здесь поколенья.
Дороги новой день настал, однако всё развалилось – это стало знаком, что жизнь закончилась привычная, простая. На горизонте свет блеснул, иная на них обрушилась судьба. Причиной стала тайная мечта той самой Насти, что однажды, забыв привычное ненастье, одна осталась в комнате пустой. Заметить сразу не смогла, что на постой к ней добрый Ангел с тёплыми лучами прибыл. К ней, тихой и печальной – такой она была, когда её никто не видел – он опустился и крылами плечи обнял мягко. Заплакала и внятно услышала внутри себя свой голос: