Христиане в столице Машрика – почти всегда ослы. Их бьют, а они терпят.
Они зашли в бакалейную лавку, но там их прогнали с порога. Миновали толпу у входа в контору махзуна, нотариуса, что занимается семейными делами, и остановились рядом с вывеской «Табак».
– Сколько можно идти? – заныл Ильяс. – У меня скоро ноги отвалятся!
– Ладно, попробуем тут, – и Самир решительно перешагнул порог табачной лавки.
Внутри обнаружился маленький горбатый мужчина лет пятидесяти.
– Мир вам, уважаемый, – сказал Самир, кланяясь.
Он ждал, что его погонят сразу, но горбатый терпеливо выслушал, только затем улыбнулся, показав желтые редкие зубы, и зазвучал его голос, тонкий, сочащийся сладостью, как спелый финик:
– Иншалла. Рахим благодарит Аллаха за то, что он послал ему вас.
Ильяс завертел головой, силясь понять, о ком говорит торговец.
– Гнусный приказчик не явился сегодня на работу, поэтому вы пригодитесь Рахиму, – продолжил тот. – Ты, юноша… – взгляд масленых глаз остановился на Самире, – выглядишь сильным, поэтому будешь таскать коробки, ну а ты, мальчик, – он посмотрел на Ильяса, – используешь свой голос, чтобы привлечь покупателей. Понимаешь, что нужно кричать? Сигареты, сигары, сигариллы, самый лучший табак! Чтобы каждый, услышавший тебя, ощутил, как рот его наполняется слюной, а руки тянутся к кошелю. Только вздумайте украсть что – «Дети Аллаха» узнают об этом.
Самир похолодел.
«Дети Аллаха» были частью «Движения обездоленных», той, что отвечала за дела, где требовалось испачкать руки в крови – публичные наказания и казни, тайные убийства, защиту Белого квартала и погромы, стычки на границах, похищения ради денег. Именно логовам «Детей Аллаха» в первую очередь предназначались бомбы и ракеты, летевшие с самолетов.
Предназначались, но отчего-то падали куда угодно.
– Сколько платите? – спросил он, стараясь, чтобы голос не дрожал.
– Иншалла! – Торговец взял с прилавка четки-тасбих и принялся задумчиво перебирать бусины; затем он назвал сумму, и Самир с тоской подумал, что даже ленивый приказчик за день наверняка зарабатывает в два раза больше.
Но на эти деньги они смогут купить еды и себе, и кое-что отдать Умм-Насиб.
– Хорошо, – сказал он. – Мы согласны.
Ильяс получил несколько пачек сигарет и отправился на улицу, вскоре оттуда донесся его звонкий голос, а Самир принялся наводить порядок в лавке. Довольно быстро у него возникло ощущение, что «гнусный приказчик» если и появлялся здесь, то не одну неделю назад.