Атлатль показал на свой нос.
Некоторые женщины захихикали.
– Пауоу, – сказала Вавацека, – покажись из-за моей спины и встань лицом ко мне.
Тот, шаркая, вышел вперед.
– Ты ткнул саблезубого детеныша? – спросила она.
– Я не понимал, живой он или мертвый, – угрюмо ответил Пауоу, опустив голову. – Атлатль должен был убить его, перед тем как принести в лагерь.
– Я не спрашивала, живой он был или мертвый. Я спросила, ткнул ли ты его.
– Да, – признался он наконец.
– Значит, он не напал на тебя, как ты утверждал, а защищался?
Пауоу промолчал.
– Ложные показания перед любым членом Совета старейшин – это серьезный проступок, – заметила Вавацека. – Даже такая ложь, которая кажется безобидной.
Пауоу фыркнул:
– Атлатль только что сказал, что зверь был огромный и сбил меня с ног! Вы ему лучше расскажите, что значит говорить правду!
– Ты же умен. Или хочешь сделать вид, будто не понимаешь шуток?
Пауоу глубоко вздохнул: он понимал, что любой ответ выставит его не в лучшем свете.
Вавацека произнесла:
– Я повторяю. Лжесвидетельство Совету старейшин – серьезное преступление.
– Я не стою сейчас перед Советом старейшин, – возразил Пауоу.
– И все-таки ты прибежал и попросил меня вынести приговор твоему двоюродному брату, словно я являюсь членом Совета.
И на это Пауоу тоже нечего было ответить.
Вавацека вздохнула и обратилась к Атлатлю:
– Саблезубый тигр, каким бы маленьким он ни был, не может жить в племени. Тигры охотятся на людей. Почему мы должны делиться с ним пищей, чтобы помочь ему вырасти?
Атлатль ожидал этого вопроса и знал, что жизнь детеныша зависела от того, сможет ли он убедить Вавацеку его оставить.
Атлатль рассказал ей о том, как саблезубая тигрица-мать загнала его в ловушку, как детеныш спас ему жизнь, как появились лютые волки и как теперь звереныш, которого он называл Тигренком, словно это было его имя, примостился под боком старой кормящей собаки.
Он понимал, что это прозвучало убедительно, и надеялся, что такой хороший рассказ сможет повлиять на решение Вавацеки.
– Видите, – сказал Атлатль закончив, – детеныш спас мне жизнь. Ведь племя сильно потому, что мы все вместе сражаемся за выживание. А он спас члена нашего племени и заслуживает быть одним из нас.
– Мне это не нравится, – заметила Вавацека. – От хищника, который живет и растет среди нас, не стоит ожидать ничего, кроме неприятностей.