Пенелопе отчего-то хорошо.
Может она бегать.
Ещё как.
Даже злость с досадой далеко отстали.
Или, может быть, хрык ещё не до конца выветрился?
– Вот, старшак, держи. – Скабс протягивает Штырю сумку. – Мы в старой гари хрыка набрали, сердитого. Теперь посушить правильно, а это мне ещё тебе бы в руки посмотреть немножко.
* * *
К ночи у Пенни готов дельный план.
Встать выйти, пока все спят или сонные – никто особо не спросит: ну мало ли по какому неотложному делу бывает необходимо выйти. Тихо обойти лагерь подальше от сторожевых – не кошек, конечно, а орков. Про себя Пенелопа думает, что вся эта пасека якобы за кошками – вроде как фигура речи, означающая бодрствующих по очереди часовых, ну а кошки просто рядом крутятся в расчёте на какую-нибудь подачку. Ни в коем случае не оказаться возле старшачьей палатки. Потом бегом-лётом до старой гари. Пользоваться своим прекрасным нюхом Пенелопе доводилось прежде не раз. Она не сомневается, что хрыков куст найти будет совсем не сложно. Набрать себе в пакетик, понадёжнее завернуть в целлофан – как раз сыскала нужную торбочку – да и запрятать под берегом, у камня, куда она ходит купаться, отдельно от остальных. А что такого? А ничего такого. В злого духа Пенелопа не верит.
* * *
И ведь всё идёт гладко.
Никто, кажется, не замечает, не окликает её вблизи лагеря.
И дорогу ноги хорошо помнят, просто на удивление.
Хитрость удаётся на славу, комарик носа не подточит, как говорила иногда вторая приёмная мамка.
Ну вот. Успокоиться, а там можно и нарвать для себя, сколько нужно. Сколько угодно.
Ха, алкалоид…
– Гуляешь?
Рука Пенни замирает, не коснувшись хрыковых листочков.
Прямо у неё за спиной стоит орчий старшак.
Пенелопу Уортон обливает потом, точь-в-точь как холодной росой.
Луна плывёт в облачной дымке сточенным с одного боку пятаком высоко над ними. Пенни медленно, как в дурнотном сне, оборачивается. Ни единой мыслишки во всей голове. Одна перед ней гибель, или адская трёпка, ой. Неизвестно ещё, что легче.
– А то давай в самые правские догоняйки до стойбища. Чур я за ловца.
Лицо Штыря скрыто густой тенью от той самой берёзы, возле которой днём, неворотимое время назад, целовались Дэй и Ржавка.
По голосу так и слыхать – улыбается зубасто.
Но это явно не обещает ничего хорошего.
– До костра не возьму – выходит твоя победа, – Штырь делает полшага вперёд. – Ну. Чего стоишь? Поймаю – съем!