Когда взгляд немца неподвижно застыл, Серафима поспешила выйти из спальни в молельную и заперла за собой дверь. Поджилки женщины предательски тряслись, к горлу подступила тошнота, а перед глазами стояло лицо хрипящего кровью толстяка.
Смерть вражеского солдата не была столь же мгновенной, как у его товарища, запечатлев в сознании Серафимы неприглядность болезненного ухода человека из жизни. Прерывисто дыша и пошатываясь, женщина подошла к зашторенному окну молельной. Перед глазами Серафимы всё плыло и мелькало, будто она находилась в глубоком сне, который никак не хотел кончаться, лишь набирая обороты.
В следующую секунду женщина заметила у калитки своего дома автоматчика, который что-то нервно сказал водителю и спешно направился к крыльцу мазанки, сжимая в руках пистолет-пулемёт. Волна ужаса немедля привела Серафиму в чувства, заставив собраться. Женщина выбежала в прихожую, осенила крестным знамением непроглядную темноту кладовки и скрылась в мастерской.
Как бы переживающей за жизнь своей дочери матери не хотелось вбежать в кладовку и прижать к себе Вареньку, Серафима понимала, что преодолела лишь часть пути, самый тяжёлый отрезок которого начинался прямо сейчас. Воспользовавшись эффектом неожиданности, она убила двух солдат, которые не знали о её присутствии в доме. Теперь же на звук прозвучавших выстрелов в мазанку стремительно направлялся командир пехотного взвода – Отто Вайс, по прозвищу «мясник Отто», без малейших колебаний готовый застрелить Серафиму и её пятилетнюю дочь.
Серафима заперла на крючок дверь мастерской и нервно прижалась спиной к стене в комнате Вареньки, сжимая в ладони шершавую рукоять «Нагана». Каждая секунда ожидания в воцарившейся в доме тишине казалась женщине невыносимой пыткой. Серафима сходила с ума от одной мысли, что, оказавшись в прихожей, автоматчик найдёт Вареньку в кладовке и отнимет у неё самое дорогое, что есть у матери.
«Где же ты, злой серый волк?!» – мысленно обращалась к вражескому солдату женщина, едва сдерживаясь, чтобы не броситься к дочери.
Отто Вайс тем временем напряжённо стоял на пустом крыльце белёной мазанки, направив дуло пистолет-пулемёта в дверной проём, после чего поднялся по ступеням дома и зашёл в его прихожую. Обнаружив дверь мастерской запертой, командир взвода встал между входом в кладовку и молельной комнатой, попеременно держа под прицелом оба помещения. Затем Отто резко ворвался в молельную и, найдя комнату пустой, отступил обратно в прихожую.