Самое сложное было еще отбиваться от матери. Изабелла нагнетала ситуацию постоянными расспросами о нем. Своим неожиданным появлением в четверг и желанием отвезти Марианну на пляж Алекс подарил ее матери надежду. Изабелла размечталась о роскошной жизни в Атертоне, напевала в голове свадебный вальс Мендельсона, пока Марианна придумывала очередные отговорки.
– Алекс тебе писал что-нибудь?
– Мама, ну мы не договаривались встретиться. Я не захотела идти на его вечеринку. Почему он должен мне писать?
– Потому что, если ты ему нравишься, то не важно, пошла ты на вечеринку или нет, можно пригласить еще куда-то, тем более в выходные.
– Может, он отдыхает с родителями или уехал куда-то из Атертона.
– И он тебе не говорил об этом?
– Да нет, конечно! Почему он должен мне об этом говорить?
– Как-то это странно. Он ведь отвез тебя на пляж, захотел порадовать, чтоб ты искупалась в море. Сейчас самое время для пляжей – целые выходные.
– Ну, может, он и поехал.
Изабелле не нравилось, когда игра начинала идти не по ее сценарию. Она включила своего режиссера.
– Я бы на твоем месте уже ему написала.
– Мама, не буду! Даже не проси!
Марианна крутила в голове этот разговор с матерью во вторник, сидя на лекции. Диалоги, монологи об Алексе как зудящие комары! «Все, хватит!» – приказала она себе и записалась на занятие йогой в Сан-Франциско. Когда-то дыхательные упражнения из йоги помогли ей расслабиться и стать спокойной. Именно это ей сейчас было нужно.
В среду после лекций Марианна отправилась не домой, а в Сан-Франциско. Благо, жара спала, Северная Калифорния охладилась до двадцати градусов, и потому двухчасовая поездка показалась Марианне не пыткой, а приятным приключением.
Марианна никогда не была на медитации. А сейчас она следовала на класс женской медитации. Два раза в месяц она приезжала в известный центр йоги в Сан-Франциско, чтоб хорошо потянуть тело в асанах. Растяжка помогала ей красивее двигаться в танце. С переездом в Пало- Альто, когда Марианне было совсем одиноко без друзей, она нашла для себя новое увлечение – танец трайбл и лучшую подругу в лице своего учителя с весенним именем Эйприл. Она отличалась какой-то мудростью, которой не хватало Марианне в студентах Стэнфорда. Они часами болтали с Эйприл о снах, трансерфинге реальности и прочих эзотерических штуках, открывая все новые и новые грани в познании себя. Именно Эйприл посоветовала Марианне съездить на женскую медитацию.