Зима, между тем, сразу завернула на всю катушку. Не дожидаясь Крещения, грянули такие морозы, что улицы словно вымерли. В школах отменили занятия у младших классов. Редкие прохожие, кутаясь во все, что можно, передвигались исключительно бодрой рысью. «Мы их приручили. Они прилетят, и будут ждать, а корм никто не насыплет, – думал в отчаянии Илья Сергеевич. – Они же все погибнут!»
И вконец расстроенный Илья Сергеевич отказался переезжать в новую квартиру. Жена и сын уговорили его с огромным трудом.
Долгие проводы – лишние слезы. Вот уже сумки собраны. С тяжелым сердцем Илья Сергеевич открыл форточку и высыпал в кормушку все семечки до последнего. «Не поминайте лихом», – прошептал он, обращаясь неизвестно к кому. То ли птицам, то ли вещам, оставленным за ненадобностью, то ли старому дому. А может, и всем вместе.
Третье января Илья Сергеевич встретил в новой квартире. В окно ярко светило солнце, в комнате было тепло, из кухни доносились манящие запахи горячего молока и подсушенного хлеба.
Намазывая бутерброд, Илья Сергеевич подумал: «Как там мои синички?»
И вдруг решился. Быстро позавтракал, оделся, поцеловал жену и вышел на улицу. До их старого дома всего пара остановок. Пустяки. Заскочил по дороге в овощной магазин, купил большой пакет отборных подсолнечных семечек и поспешил в свою прежнюю квартиру.
Старый дом встретил Илью Сергеевича тишиной. Люди покинули этот дом совсем недавно, и мерзость запустения еще не успела сюда проникнуть. Но в квартирах соседей ветер играл незапертыми форточками, из-за неплотно прикрытых дверей сквозило уличным холодом. Илья Сергеевич осторожно поднялся к себе, подошел к окну, открыл форточку. Кормушка совершенно пустая: ни корма, ни шелухи. Синицы вообще птицы очень культурные: на кормушке не едят. Хватают свое семечко и улетают с ним на соседнее дерево. Там его и чистят. Не то что снегири. Эти если прилетают, заплевывают шелухой все вокруг. Ну да бог с ними.
Илья Сергеевич щедрой рукой зачерпнул семечки, высыпал в кормушку. И сразу же в окружающем воздухе зародилось трепетание маленьких крыльев. «Ждали! Они меня ждали!» Илья Сергеевич осторожно прикрыл форточку и отступил вглубь комнаты. Прислонившись к стене, он смотрел на радостную суету птиц и плакал.
С тех пор каждое утро Илья Сергеевич приходил в свой старый дом, чтобы покормить птиц. Было это непросто. В феврале все вокруг замело непролазными сугробами, подъездная дверь открывалась с трудом. В отсутствие людей и без того ветхий дом разваливался на глазах. Подниматься и спускаться по лестнице стало опасно. Но в квартире Ильи Сергеевича все было по-прежнему. Окна заперты, стекла целые, вещи на своих местах. А к стайке синиц, прилетавших на кормушку Ильи Сергеевича, в марте добавились снегири. Так продолжалось до самой весны.