Ридург искоса посмотрел на спокойное, но не безучастное лицо раба и усмехнулся. Надо же, быстро как в чувство пришёл. Пожрал, покурил и опять человек, а то прямо мертвецом ходячим смотрелся. А водит хорошо, умело. Проверим-ка его по карте.
– Где едем?
– Дамхар, хозяин?
Ответ прозвучал полувопросом, и Ридург усмехнулся. Хитёр, парень.
– Правильно. Притри к обочине.
Мгновенно насторожившись, Гаор выполнил приказ. Но ничего страшного не произошло. Хозяин достал из бардачка карту, хорошую штабную карту батальонного уровня, и стал его по ней гонять. Дамхар Гаор знал приблизительно, в училище им подробно давали места предполагаемых боёв, а остальное обзорно, но по хорошей карте главное – правильно определиться, а там уже не запутаешься.
– Вот и валяй дальше сам, – отдал карту Коррант.
– Да, хозяин, – Гаор положил карту себе на колено, нужным квадратом кверху, и стронул машину.
Ночная езда – не слишком большое удовольствие, но лучше, чем… и как накликал. Хозяин посмотрел на часы, зевнул и приказал:
– Сверни-ка вон туда. Заночуем.
«Вот сволочь, чего же ты в заведении не заночевал? Спал бы себе в гостинице, а я в рабской казарме. Так тебе по-походному нужно», – мысленно ругался Гаор, загоняя фургончик в указанном направлении за придорожные, казавшиеся в темноте очень густыми, высокие кусты.
– Ага, отлично. Сбегай оправься, – выпустил его хозяин.
Гаор обречённо побрёл выполнять приказание. Побег невозможен, куда он с клеймом и ошейником денется? Сопротивление – та же смерть. Но… но значит, принесла его Мать-Вода к смертному берегу. Спасибо и на том, что не газовня и не пуля в затылок, а в бою. И на том спасибо.
Когда он вернулся, Коррант курил, стоя у фургончика.
– Давай, лезь, да не здесь, дурак, через кабину.
Ткань, отгораживавшая кабину от кузова, отодвинута, открывая ловко устроенную в узком промежутке поперечную койку-рундук с развёрнутым на ней спальным мешком, а в кузове, в проходе между мешками и ящиками что-то темнеет. Это уж, похоже, для него. Гаор осторожно перелез через койку в кузов. Задняя дверь, значит, заперта снаружи, раз ему велели лезть через кабину, нет, вон, и изнутри засов задвинут, тёмная ткань на полу – старый спальный мешок, простой, без вкладыша-конверта, но раздеться все равно придётся, хоть до белья. Это, конечно, хорошо, было бы хорошо, если бы… если бы он был уверен…