– Пора вставать, вам нужно позавтракать и идти на занятия.
– Какие ещё занятия? – Эмили поднялась, убирая с плеч длинные волосы, которые так и хотелось обстричь.
– Игра на фортепиано.
– В пень его, – Эмили снова рухнула на подушки.
Что ни говори, а кровать, была до жути мягкой. У неё даже спина немного побаливала. А вообще, очень странно, что она всё чувствовала, если это сон. Или это, что-то посерьёзней?
– Мисс Эмма, я не поняла, что вы сказали?
– Не пойду, говорю, – отмахнулась Эмили, – посплю ещё, может, сработает во второй раз…
– Нельзя мисс Эмма, ваша мачеха будет ругаться, учитель приехал из Франции и уроки дает только избранным.
Эмили стиснула зубы. Мачеху, кстати, звали Мария Борн-Эшби и после того, как она дала ей пинка, за весь день её никто не беспокоил. Небось, уже всю душу её папеньке проела своей обидой, а, похоже, в наказание, вчера вечером они не взяли её на какую-то вечеринку, у баронессы.
Но Эмили это мало расстроило. Она побродила по дому, по саду, узнала многое о поместье и о себе… То есть о мисс Эмме.
Эмми Эшби было всего двадцать два и её считали бесперспективной, замуж её возьмут только если приплатить. От одного слова «замужество» Эмили передёргивало. Но учитывая, что на дворе стоял девятнадцатый век и женщина, если она правильно помнит, считалась существом низшим и придатком к совершенному мужчине, то вполне понятен такой пессимистичный настрой. Её папенька, Эдвард Эшби, человек слабохарактерный и подкаблучник, родная мать Эммы скончалась при родах. И, похоже, бесхребетного отца сразу подобрала эта Мария, которая к тому времени уже была вдовой, а заодно и повесила на него всех своих родственничков.
– А ещё, – вкрадчиво произнесла Лора, вытаскивая из кармана передника какие-то бумаги, – вам письмо.
Эмили нахмурилась. Вроде они ни от кого ничего не ждала…
Пока Лора открывала окна, готовила воду для умывания, Эмили раскрыла конверт из желтоватой бумаги. Было непривычно, держать это в руках, потому что письма она не писала и не получала со школы. А блестящие чернила на листках смотрелись как подарочная подпись на открытке. К общему письму было прикреплено ещё одно, где она прочитала «Кристофер Морган».
Покрутив конверты в руках, она открыла тот, что предназначался ей.
Послание не занимало и половины листа, всего пара фраз, написанных таким ровным и красивым почерком, что Эмили засмотрелась.