– Разве Вы никогда не задумывались, почему на них одежда?
– Ну, может, их эльфы наряжают, как домашних питомцев, да бог с вами, к чему вообще эти рассуждения, если зверь остаётся зверем… – в мыслях Люциана остаётся осадок от слов Небироса, ему кажется, что он что-то скрывает, и от этого голос генерала растёт и начинает переходить в рёв. – Кажется, кто-то совсем забыл, чья застава и кто на ней устанавливает правила. Пока здесь я закон! – лицо генерала налилось кровью, глаза вылезли из орбит, он уже не сдерживает себя. – Вы приходите ко мне, ставите свои порядки! Да кто вам позволяет это делать?! – на такое откровение Люциан не рассчитывал. – Что, если родились в знатной семье, то всё можно?
– Никак нет, генерал, – вмешался Табрис, – никто даже не помышляет препятствовать Вашему порядку. Всё Ваше – Ваше.
– Я убивал за Императора, я стоял в рядах с Тираэлем и первый нёс его имя в земли варваров, – генерал перевёл взгляд на Табриса, и злости его не было края. – Я потом и кровью заработал всё, что имею, и не дай бог, если кто-нибудь посягнёт занять моё место…
– Ни в коем случае… – спокойно ответил Люциан. – Я просто прошу допросить орка.
– Только в казематах, – указав пальцем на дверь в стене. – Я скажу, когда будет можно… – ответил он и, повернувшись спиной, направился вверх по лестнице, обратно к себе на стену.
Стражники тут же забрали юного орка и потащили вместе с его братом в казематы. Люциан остался неподвижно смотреть, как они тащат почти человеческого ребёнка под стену. Юный орк держится храбро и идёт, наполненный достоинством.
– Мне достаточно доказательств, – вполголоса сказал Табрис Люциану. – Он упомянул бога, а не Создателя.
– Тир-Харот пал… – Люциан так же тихо ответил ему, соглашаясь с другом.
Лето. Застава Тир-Харот. Гостевая. Утро.
Прошла декада, как генерал заточил в казематы юного орка и его брата. Под страхом смерти запретил вход для Табриса и Люциана: пусть ждут, когда он им позволит.
Отношения с генералом испорчены, хуже некуда, но они ещё держатся на тонкой нити терпения одной из сторон. Терпение и сдержанность всегда были слабыми качествами Люциана, но сейчас он как никогда держит себя в руках. День за днём, как лев в клетке, он ждёт гонца от генерала, что скажет: можно.
– Зачем тебе этот орк? – спросил Табрис, сидя в плетёном кресле его покоев.