– Именно.
– Я так не считаю. Я не могу смотреть на неё снизу вверх, понимаешь?
– И откуда только у тебя такие бзики… – Мама с досадой махнула рукой, прям как бабаня, и убежала на кухню, откуда донеслись шкварчащие звуки.
В общем, маме не удалось заронить во мне и зёрнышка сомнения в том, что новые обстоятельства положили конец нашей истории. Надеялся ли я в будущем догнать Марусю? Да, конечно. Каждое утро, когда я просыпался раньше мамы, я вставал спиной к стене и клал на голову тот самый, триумфальный томик Пушкина. Но за месяц он поднялся максимум на пять миллиметров. Придя из школы, я подолгу висел на турнике и подтягивался, отчего ладони обзавелись жёсткими мозолями, а плечи – нехилыми бицепсами. А ещё я частенько переедал, вспоминая бабанину присказку из раннего детства «надо хорошо кушать, чтобы хорошо расти». И всё равно меня грызли чувство бессилия, обида на судьбу, ревность, временами отчаяние. Я уже сам начал подумывать о переходе в другую школу. С Никитой только не хотелось расставаться.
В конце сентября я застал Вергилию плачущей в раздевалке после уроков.
– Эй, ты чего? Обидел кто?
Она помотала головой.
– Вот что вы все в ней нашли, а?
– В ком? – уточнил я, хотя сразу догадался.
– В Алиске этой. Кукла куклой.
– Ну да, она маленькая, – подтвердил я.
– А я что, большая? – заплакала ещё пуще Вергилия.
И тут же примолкла.
– Погоди, так это всё потому, что Маруся выросла, да?
Я промолчал.
– Из-за этого дурацкого роста ты променял её на куклу?
– Матвей высокий и умный, так что ей же лучше, – ответил я.
Вергилия разозлилась ни на шутку. Я раньше и не видел её в ярости.
– Разлюбить девушку из-за высокого роста – на это способны только мужчины! – возмущалась она.
– Да не разлюбил я её! – вырвалось у меня, и самому стало тепло от этих слов.
– Тогда что ж ты творишь?! За что ты ей сердце разбиваешь?
– Вечно ты преувеличиваешь, Вергилия!
– Ни капельки! Я же вижу, как ей плохо. Ни с того ни с сего такое предательство.
Я похолодел, не в силах понять: я совершил непоправимое или ещё поправимое.
– Я ей расскажу, что ты просто дурак, а не предатель, – заявила Вергилия.
– Не смей ей ничего передавать! – предупредил я.
– Слушай, у неё же день рождения скоро, – вспомнила Вергилия, – сразу после дня учителя.
(«А ведь я забыл», – подумал я с горечью).