Время. Оно было повсюду. Подходящее время, неподходящее время. Я снова поглядела на очаровательное создание, о котором мечтала с юных лет, но отец запрещал мне заводить собаку. Мы встретились взглядом, и я отвернулась.
– Прошу тебя, Филипп. Ты должен вернуть его.
– Я не могу этого сделать, Чарли. Возврат не предусмотрен. Кроме того, вы нужны друг другу.
Жизнерадостный щенок с большим животиком резко контрастировал с увядающим телом моей матери. Он символизировал надежду, в то время как ее оставалось совсем немного и во мне, и в ней. Я не могла полюбить это пушистое животное. В моем сердце не хватало для него места.
– Филипп, я должна заботиться о маме.
Ему нравилось, когда я говорила его словами.
– У меня нет времени дрессировать щенка. Он устроит беспорядок. Я не могу ухаживать даже за растением.
В дверь позвонили, и я сразу поняла, что это медсестра хосписа.
Они приходили посменно – женщины с такими именами, как Марта, Джанет и Шерил. Надежные имена для женщин с важной работой. Марта улыбнулась Филиппу и увидела меня на полу у его ног. Ее присутствие означало конец. Сколько бы брошюр я ни читала, сколько бы социальных работников ни переступало через наш порог, чтобы заверить меня, будто дело не в смерти, а в качестве жизни, они словно были стаей черных птиц, окруживших свою добычу. Марта наклонилась, чтобы поприветствовать щенка, который взволнованно вскочил ей навстречу. Она узнала о нем раньше меня. Они обе узнали раньше.
И тут я все поняла. Щенок был утешительным призом. Своего рода обмен. Одно сердцебиение вместо другого. Я сразу возненавидела щенка и отвернулась. Марта почувствовала мое раздражение и подхватила его на свои пухлые руки, а он принялся лизать ее смуглые щеки.
– Он никогда не заменит ее, Филипп.
– Чарли…
Я покачала головой.
– Как ты мог подумать, что он сможет…
– Чарли, позволь мне объяснить…
Мое тело впервые так оживилось за последние несколько недель. Щеки пылали жаром.
– Ты же не ожидаешь, что все наладится… Ты не понимаешь…
Слезы жгли мне глаза, и я пыталась их сдержать.
– Этого никогда не будет достаточно… Понимаешь?
По его лицу пробежало выражение сострадания.
– От этого не станет легче. Это только все усложнит…
К тому времени я уже плакала. Слезы были повсюду, текли по щекам, капали с носа. Марта отнесла щенка в другую комнату, захватив с собой его принадлежности, которые Филипп оставил у двери. Я слышала, как из коридора доносился его визг. Филипп опустился рядом со мной и обнял меня. Я не могла сопротивляться. Мое тело обмякло, и я бы уже прижалась к холодному твердому полу, если бы не он.