А однажды император выглядел усталым больше обычного. Это угадывалось по тёмным кругам вокруг глаз и рассеянному выражению лица, освещённого полуденным солнцем. Раб Евгемер распахнул тяжёлые золочёные двери, и Юлиан вошёл в тронный зал, где, как обычно, застал своего преданного друга, облачённого в белоснежную римскую тогу с пурпурной каймой. Он сидел у трона, на нижней ступени, в окружении белых голубей и с доброй улыбкой кормил их зёрнами.
– Приветствую тебя, мой августейший император! – воскликнул Марцеллин, начиная подниматься.
– И я тебя приветствую, мой друг! Не вставай… – благосклонно ответил Юлиан. – Знаешь, хоть я и питаю неприязнь к галилеянинам… – вдруг изменившись в лице, продолжил он, – но не менее омерзительны мне пороки и самих римлян… Пороки Калигулы и Нерона, всё это кровавое месиво, бесконечные пьяные оргии с извращениями, происходящими в амфитеатрах Рима! Поверь, я способен оценить аскетизм философа или поэта… Помнится, Вакхилид говорил: «как искусный художник придаёт красоту лицу, так и целомудрие придаёт очарование жизни, связанной с высокими целями».
Но остались ли ещё среди нас мужи, обладающие подлинной добродетелью? Остались ли такие девы, что в чистоте своей не уступают нимфам или этим птицам, кормящимся с твоих рук?!
– Мой Август, а если я отвечу, что да? – заявил Марцеллин.
– И кто же?
– Моя племянница Ливия.
– Она из патрициев?
– О, мой Август, она патрицианка в высшей степени, хоть и греческого происхождения, впрочем, как и я.
– А где же она, обманщик? И почему я до сих пор её не видел?
Тем временем немой Евгемер неторопливо внёс на золотом блюде кисти тёмного сочного винограда.
– Моему императору было, мягко говоря, не до этого… – взяв одну виноградину, проговорил писатель. – Он был занят новыми реформами! А потом она живёт в Антиохии, откуда родом и я сам. В последний раз мы с ней виделись два года назад, когда я приезжал поддержать свою старшую сестру Деметрию. Её муж погиб на войне в Персии. Тогда Ливия, надо сказать, была довольно юной, а сейчас ей четырнадцать или около того… А совсем недавно до меня дошли слухи, что родственник погибшего супруга моей сестры намерен просватать её за какого-то богача. Ох, не знаю, к чему это приведёт! Она же такая праведная!