Подсыпали ей снотворное в бокал с вином.
А я –
Невинен и наивен.
Очень печальный,
Прочитав «Известия»,
Лежу –
На сочинском пляже уже почти месяц…
Моя плановая работа на кульмане
в моём Моспроекте закончена…
Успею всегда к следующей –
За мою зарплату 110 рублей. Старший архитектор.
Об огромном мире ничего не знаю,
Лишь слышал шепот-слухи-сплетни о другой –
Какой-то заграничной жизни…
Бог с ней.
Мы счастливы в своем стабильном советском коконе.
В коридорах нашего МАРХИ
я встречал еще совсем недавно
Студента Вознесенского.
Повторяю про себя
Его строки о пожаре в здании студенческой
святой архитектуры,
О том, что у него сгорели архитектурные амбиции.
Он теперь – ПОЭТ –
Реализованный и настоящий!
«Эй, Кариночка Красильникова!
Ты с Андреем однокурсница?»
И я её спрашиваю –
«Он действительно был в Америке?
И Уистен Хью Оден[13] переводил его стихи?»
Карина, скажи!
Знаменитый Оден действительно переводил
Стихи Андрея?
Это невозможно! Сказки! Полнейший бред!
Я шарахаюсь
От собственной тени в моей трусливой скромности –
Кто знает, ещё ли эта разбушевавшаяся «оттепель»
Или даже уже «жара»?
Или вдруг похолодело?
Поехать в Америку? Это невозможно!
Карина, ты, видимо, всё знаешь –
И Роберт Кеннеди написал предисловие
К его книге?
Карина! Ну это уже совсем враньё!
Антисоветская, с приветом, пропаганда!
Кто видел переводы стихов Андрея,
Сделанные американцем Стэнли Кьюнитцем[14]?
И среди книг этого американского поэта –
«История под надутым парусом» – и это
«Юнона и Авось» Андрея!
В Москве это уже рок-опера
в театре Ленинского комсомола!
Глядишь, и запоют её
на чёртовом английском языке…
Это уж выдумки!
Пришла ко мне мысль –
Огонь архитектурного пожара изменил
судьбу Андрея.
Огонь для всех. Для всех нас.
Тех, кто молится на алтаре архитектуры,
Кто просит о хлебе насущном,
Строив сейчас послушно крыши
Над пятыми этажами хрущёвок…
Пожар в Архитектурном институте,
Андрей Вознесенский:
Пожар в Архитектурном!
По залам, чертежам,
амнистией по тюрьмам —
пожар, пожар!
По сонному фасаду
бесстыже, озорно,
гориллой краснозадой
взвивается окно!
А мы уже дипломники,
нам защищать пора.
Трещат в шкафу под пломбами
мои выговора!
Ватман – как подраненный,
красный листопад.
Горят мои подрамники,
города горят.
Бутылью керосиновой
взвилось пять лет и зим…
Кариночка Красильникова,
ой! горим!
Прощай, архитектура!
Пылайте широко,
коровники в амурах,