– Они в разное время. Сначала тятя. Мне было шесть годиков всего. Я плохо его помню. А мама ― три года назад. Осень была. Она пошла по грибы. Опят было много тот год. И не вернулась.
– А искать пробовали?
– Чего пристал? ― спросила Маша хмуро.
– Я не знаю, ― смешался Хмель. ― Понимаешь, я сам сирота. Ни отца, ни матери. Но я хоть знаю, как все было. Ехали в машине, им грузовик не уступил дорогу. А тут ― просто пропали. И никаких следов.
Маша всмотрелась в него. Вздохнула.
* * *
Завтракать сели, не дожидаясь остальных. Хмель снова оказался напротив Маши и под правой рукой у старика. Покосился опасливо на тяжелую ложку, которой дед его накануне припечатал.
Была картошка. Тушенка в жестяной банке. Пара луковиц. Хлеб, явно собственной выпечки. И никакой выпивки.
– Вы б налили, батя, ― дерзко сказал Хмель, мстя за вчерашнее унижение.
Старик воззрился на него свирепым взглядом. Хмель этот взгляд выдержал.
– У вас там сильно пьют? ― спросил старик.
– В Москве? ― уточнил Хмель.
– Зачем в Москве? Ты сам какой народности?
– Я русский.
– Не похож, ― уверенно сказал старик. ― Ты азият. Нехристь, в общем. Жил бы в Монголии своей и горя бы не знал. А тут водка и прочее греховство.
– Сами пьете, ― напомнил о вчерашнем Хмель.
– Сами местные. Нам привычно. А вам, неграм всяким, одна беда от нашей жизни.
– При чем тут негры? ― оскорбился Хмель.
– Как при чем? ― степенно ответил старик. ― В прошлый раз заместо тебя негр был.
– Здесь? ― не поверил Хмель.
– Ага. Вот тут как раз сидел, где ты сейчас.
Хмель изумился. Поднял глаза на Машу. Она молча кивнула, подтверждая. Да, точно, был здесь негр.
* * *
В середине дня вернулись Серега и Виталик. И с ними еще две машины прибыли: "Ниссан" и "Исудзу". Хорошие внедорожники. Непросто будет Хмелю от них на раздолбанном УАЗе улепетывать. Новеньких было трое. Вышли из машин, осмотрелись с любопытством путешественников, достигших места привала. Когда Хмель вышел на крыльцо, они воззрились на него ― так туристы разглядывают туземцев. Хорошая одежда у пацанов. Видно, при деньгах.
– Знакомьтесь, ― сказал им Виталик. ― Это ваша будущая жертва.
Пошутил. Но никто не засмеялся. Рассматривали Хмеля, будто примерялись, с какой стороны к нему лучше подступиться.
И Хмель вдруг вспомнил, как он с работы уходил, а все вокруг ему уже чужие были. Точно такое чувство он сейчас испытал. Он один. И он не с ними.