Точно!
В игре существовали рейтинги популярности тех или иных
персонажей и если среди мужчин фигурировали «сисястые» и
«попастые», то среди женской аудитории куда больше
ценились «благородство»,«интересная предыстория»
и «личные качества».
Аксель Визевальд Терранис
Эглеас успешно совмещал в себе и то, и другое, и даже
третье.
Во-первых, он являлся четвёртым принцем королевства
Эглеас и, хоть и не мог претендовать на престол, но вне всякого
сомнения излучал ту «ауру благородства», от которой
девичьи сердца начинали биться учащёнее и от радости нахождения
рядом с ним дыхание в зобу спирало.
Во-вторых, несмотря на в меру развитую – игроки
женского пола на дух не переносили качков – мускулатуру,
ореол предсказуемо золотистых волос и небесно-голубой глаз, Аксель
обладал воистину трагичной предысторией.
Однажды он отправился вместе с отцом, королём Гербергом, на
охоту и подвергся нападению дикого зверя. Большую часть
несравненной принцевой красоты удалось спасти благодаря
своевременным действиям лекарей, но правый глаз Акселя стал
незрячим, вдобавок ко всему его пересекал вертикальный
шрам.
В-третьих, перенесённые в глубоком детстве страдания –
охота пришлась на ту чудесную пору – нисколько не
отразились на его светлом, галантном и донельзя благородном
характере, – причины благородства см. в «во-первых» -
подразумевавшим помощь игрокам женского пола, а иногда и спасения
от промышляющих убийством игроков-пкашеров.
Короче говоря, нам с Энни
несказанно повезло.
- Спасибо вам, господин Аксель, - тихо проговорила я, поднимая с
земли плащ и накидывая его на плечи. – Если бы не вы, то нас бы
уже… вы поняли.
Аксель коротко кивнул и… вонзив сверкающий меч в оплакивающего
культи паладина, несколько раз провернул его в несчастном. Та же
самая участь ждала и его товарища, напрасно пытавшегося уползти от
«прекрасного и благородного» принца.
За последние дни я повидала немало смертей и палачей, но именно
Аксель, считавшийся в «Ирелайе» воплощением всего
светлого, чистого и хорошего умудрился пробить толщу показного
равнодушия.
Отвернувшись от двух обезображенных трупов, я от души
проблевалась и лишь когда содержимое моего желудка опустело,
рискнула повернуться, но…
Его уже и след простыл.
А чего я ожидала? Того, что «прекрасный принц»