будет
ждать меня с платочком наготове и, промокая губы, станет утешать,
заверяя в светлом завтра?
Настоящая Ирелайя не знала пощады и населявшие её люди
разительно отличались от показанных в игре «персонажей».
Они действовали так, как подсказывала им общечеловеческая логика, а
при необходимости – убивали.
- Далеко он не ушёл, - ответила на мой невысказанный вопрос
Энни, протягивая платочек. – Ждёт нас на выходе, чтобы допросить.
Очевидно, мы с тобой кажемся ему куда более подозрительными, чем
эти куски тухлятины.
«Ну конечно, ведь Аксель занимает пост капитана городской стражи
и знает наперечёт всех жителей Фремарра», мрачно подумала я,
промокая губы. «Мы с Энни выглядим чужачками, через ведущие в город
ворота не проходили и смотримся донельзя странно».
Энни предложила локоть, и я с благодарностью ухватилась за него,
поковыляв на выход, где нас уже поджидал преисполненный
равнодушного спокойствия принц Эглеаса.
Будь он хоть чуточку благороден или сочувствуй нашей нелёгкой
ситуации, он бы не стал устраивать ни допросов, ни обысков, ни
подозревать нас с Энни невесть в чём, но реальный Аксель отличался
от вылепленного игрой образа.
Воспользовавшись свитком телепорта, он перенёс нас в дозорную
башню и, не теряя времени даром, приступил к расспросам, а когда мы
не смогли внятно ответить ни на один, и к обыску.
- Капитан, взгляните-ка на это! – в руке одного из подчинённых
Акселя тускло блеснула вручённая дедушкой Ройхо эмблема Совета
Мудрецов. – Разрази меня Чередон, если это не подделка!
Подделка?!
- В тюрьму, - коротко бросил «прекрасный принц» и, по
совместительству, «топ один желанных мужских персонажей»,
прежде чем нас потащили вниз, в расположенное под дозорной башней
подземелье.
И покуда меня волокли, ошеломлённый разум судорожно пытался
нащупать ответ на теоретически простой вопрос: если уж
безмерно доблестный Аксель в реальности оказался
чуть получше заурядного рубаки, то что насчёт
остальных?..
В игре тюремные камеры использовались, в основном, гильдиями:
они не позволяли проштрафившемуся нормально погрузиться в
приключение, вынуждая сидеть сиднем и подсчитывать количество
оставшихся до «помилования» часов.
Разумеется, никто не собирался «отсиживать» провинность
по-настоящему: игроки попросту выходили из