История, рассказанная Рыжим Гунном
– Вы, наверное, сильно удивляетесь, почему наши военные «летучие» отряды так долго не нападают на ваш муравейник? – проснувшись, начал свой рассказ Рыжий Гунн, обращаясь к деду.
– Да, очень удивляемся! Два месяца прошло, а ваши охальники ещё ни разу ни одного разбойного нападения не совершили! Мы вот тут сидим с боевыми товарищами и командирами и гадаем, что же произошло? Неужто перевоспитались и встали на путь честных тружеников?! – с явной издёвкой произнёс дед.
При этих словах Пашка так и прыснул, Гунн же тяжело вздохнул и с нескрываемой тоской продолжил свой рассказ.
– Я понимаю ваше отношение к моим соотечественникам. Мне и самому бывает горько смотреть, во что превращаются наши воины, и не только в разбойников и грабителей! – сказал муравей и, опустив голову, надолго замолк, собираясь с невесёлыми мыслями…
Гунн и Пашка проспали до следующего утра. И если Пашка выглядел и чувствовал себя бодрым и отдохнувшим, то этого никак нельзя было сказать про Гунна. Тот был разбит и морально, и физически – лапа в гипсе, а на душе кошки скребут.
– Ну чего ты, не переживай так, заживёт твоя лапа и будет как новенькая, – утешала бабушка, подливая в его чай молоко и выкладывая на блюдо рассыпчатое ароматное печенье. Гунн отпил из кружки и продолжил рассказ:
– Мне стыдно за многие вещи, которые происходят в моём муравейнике. Со многим я категорически не согласен, но я ничего не могу с ними поделать и хоть что-то изменить, я всего лишь обычный муравей-подросток, меня даже из сотников и то «выперли»!
– Можешь, и немало! В первую очередь ты можешь изменить себя, а потом, глядишь, и мир вокруг начнёт меняться в лучшую сторону, – продолжила бабушка.
– Это правда?! – в глазах Гунна блеснула надежда.
– Конечно, правда, – подтвердила бабушка. – Как умные муравьи говорят, хочешь что-то поменять в этом мире – начни с себя!
После таких слов Гунн заметно повеселел и приободрился.
– Ну вот, это совсем другое дело! – поддержал его Пашка. – Давай, жги уже! Я с прошлого утра жду твоего душераздирающего триллера! – сказал и осёкся под укоряющим взглядом Гунна.
– Зря ты, Пашка, зубоскалишь! Это не смешно, а, наоборот, печально, и мне не до шуточек!
Но тут уже не выдержал дед:
– Ну всё, хватит рассюсёливать! Ты, Павел, помолчи покамест, а тебя, – обратился дед к загадочному гостю, – попрошу чётко и ясно изложить суть происходящего!