И сбивающий с ног сквозняк безнадёжности, ледяной холод и стужа обречённости, принизывающие собой все клетки местной атмосферы и редкого здесь полуживого организма, создавали собой предпосылки предвзятости к своему теряющему способность мыслить будущему у людей, оказавшихся на этом берегу мира. И то возникшее на этом берегу реальности скопление и скученность людей, было отражением вот такой обречённой на безнадёжность своего спасения реальность, где спасения в самом себе уже не виделось и не имело шансов, и люди искали его друг в друге, прижимаясь друг к другу, пытаясь получить друг от друга чуточку сохранившегося тепла, при этом насчёт поделится своим не всегда об этом могла идти речь.
И все эти люди, оказавшиеся здесь не по своей воле, а для этого пришёл свой час и срок, как блуждающий и прохаживающийся вдоль берега человек только по одному виду, каждый момент имели в виду то, что делается со стороны реки, откуда каждый момент ими ожидалось появление лодки со своим кормчим Хароном. Кто единственный имел лицензию на перевозку душ людей из этого безрадостного и холодного мира живых, согреваемого только людским сердцем, в мир мёртвых, где уже можно не беспокоиться о поддержании своего внутреннего сердечного тепла и жара, об этом там есть кому позаботиться. И по совокупности ваших земных дел вам определят достойную ваших дел цену.
– А что ты так нервничаешь и дёргаешься? – усмехается сам себе этот долговязый человек в капюшоне, при этом так он ёрничает в свою сторону не своим прежним голосом, а в нём как будто произошла мгновенная деформация его реальности и значения личности, и на первый план его естества вышла полная ехидства и злокозненности женская сущность. У которой совсем другие взгляды на окружающее, и она не будет испытывать в себе неопределённость в своих решениях, ещё называемое терпением, а она, считая, что баланс жизни достигается только через её подведение к смерти, и сразу выводит это сальдо. – Ты прекрасно знаешь, что всему свой срок. – Говорит она.
– Значит пришёл срок понервничать. А в твоих устах слышать слово «прекрасно», до дрожи в сердце впечатляет. – Через такой же мгновенный деформационный переход в своём лице, даёт ответ он.
– Ты неисправим. – Отвечает она.
– Как и ты. – Даёт ответ он.
– Это единственное, что нас объединяет и связывает. – С ледяной неизбежностью констатации этого факта говорит она. – Вот только зачем мне всё это, я не пойму.