Я говорил Глине вставать,
а она не встает, стонет
и не шевелится,
сумел я Глину взбодрить.
Зачал нашего, вероятно, прелестного
первенца.
На электричку до Пушкино я не сел. С платформы мне пора уходить, не приедет она сегодня.
Захват сумеречными думами я желаю предотвратить.
Куда-нибудь, пусть бы в Пушкино, за новой судьбой мне отправиться?
Билет до Пушкино я купил.
Получается, запланировал.
БУДУ гостя принимать.
Руки нужно мне связать!
Дальний родственник Карпатя
к Леонтию, колдун надеется,
не доедет.
Достал он ближе к осени
в Новгород ко мне приезжать!
Как ни приедет,
всегда какая-гадость случается:
болезнь на кур нападет,
печь страшно треснет,
желать ему встречи с разбойниками,
конечно, нехорошо,
бесчеловечно,
лучше, чем собственными руками
его удавить!
Отпустив некогда мою женщину, я не убивался и на восстановление не надеялся.
Все было сломано. Над руинами висел щекочущий воображение смрад.
Смогу ли я нормально зажить, дано ли мне когда-либо отправиться…
Наука руку помощи не отдернет. Занятия научной деятельностью от меня никуда не денутся.
Вагоны с щебнем, катитесь… укачает – в полусне улыбнусь.
Я ОТ ЧУВСТВ весьма устал.
Спешку нужной не считал.
Леонтия влекло на погост.
Евлалия на нем в сырой могиле
лежит,
до Глины
любовь моя главная.
Умирание прошло быстро,
я побежал, но не успел,
оправдываю я себя, обеляю,
я же не из Пскова к Евлалии
торопился,
через дом от нее проживал.
Через крошечный лаз в стене тумана потороплюсь я к тебе, уклончивая японка с вишнями за щеками.
Подобие хомяка.
Лупу я отложил, мною проводятся опыты в воплощение образности…
Переход Колпыря через мухоморную просеку.
Конкретика… четырнадцатый век, еще не истлевший.
ВСЕ РАЗДАВ, стань босяком.
Не заигрывай с Христом!
Сердобольная боярыня Ялшина
кидает нищим
гроши.
Леонтий полагает, что дешево
выслуживаться перед Христом
ей обходится,
не оценит это Господь.
Переплюну я боярыню
с ее умопомрачительным состоянием,
крупную монету
побирающейся бабке в руку вложу!
Нет, Господи, пожертвование ради
вознаграждения не засчитывается?
Ну и бабке тогда ни шиша.
Проведавший меня коллега из Череповца отпускал пошлые шутки по поводу сексуальной жизни жителей Древней Руси.
Мне приходилось хихикать, приличия соблюдать…
Хрен бы мне на него положить!
Нельзя, четырех основательных, положительно принятых работ мы соавторы.