Однажды, когда мой муж был в отъезде, а в доме, как назло, закончились все продукты разом, я поехала на рынок. И, как это часто бывает у женщин, которые собираются купить всего полкило картошки и пакет молока, а покупают все подряд, я вернулась домой с кучей пакетов, набитых по самые ручки. Когда таксист выгрузил мои покупки, на лавке у подъезда не осталось свободного места. Оглядев все это, я стала соображать, как бы изловчиться так, чтобы за один раз и всего в двух руках унести продукты домой.
– Давайте помогу, – раздалось за моей спиной.
Я обернулась и увидела Мишу. Давно нестриженый, косматый, небрежно одетый и слегка покачивающийся, он стоял позади, пряча бутылку водки во внутреннем кармане замызганной ветровки. Понимая, что в данной ситуации отказываться просто глупо, я согласилась. Пока мы поднимались до моего пятого этажа, мне было неловко от затянувшегося молчания. Мне хотелось сказать ему что-то доброе, возможно, даже теплое. Ведь он, получается, нормальный человек. Вот предложил ведь помочь мне, хотя мог запросто пройти мимо и сделать вид, что меня не заметил, как всегда делала я. Что я могла ему сказать? Что бы он хотел услышать, и хотел ли вообще? Наверное, это бестолковые стереотипы, в которых мы растем и живем, и которые сами придумываем, а потом боимся разрушить, заставляют нас чувствовать себя обязанными делать и говорить что-то, лишь бы не молчать. Пожалеть его? Но ведь мне его не жаль, как не жаль всех алкоголиков, сознательно прожигающих жизнь и планомерно и целенаправленно движущихся ко дну. Предложить помочь ему найти работу? Но ведь к нему не раз приходили и участковый, и представители службы социальной защиты, предлагая ему встать на учет в Агентстве занятости и с и заняться каким-нибудь делом. Спросить, не нуждается ли он в чем? Но ведь это было так очевидно: он нуждался во многом. А если бы он попросился у меня постираться или принять ванну, потому что у него, разумеется, не было ни бойлера, ни стиральной машины, да и воду, сдается, недавно отключили за неуплату. Но мне не молчалось, мне казалось, что непременно нужно что-то сказать. Когда мы дошли до моего этажа, я поставила тяжеленные пакеты на пол, повернулась к нему и сказала:
– Послушайте, Миша, вы молодой и пока еще сильный мужчина. У вас есть руки и ноги, вы не инвалид и вполне можете делать какую-нибудь работу, зарабатывать деньги, жить нормально. Почему вы тратите свое время на пьянку? Вам не жаль жить так бессмысленно?