___
И покуда они мчались по стеклянному льду, душа малого Дениски теперь радовалась, что у них с отцом вот такая успешная сегодня охота …
Когда они дошли до поворота вправо в свою безымянную притоку Ветвейваяма, нужно было с широкой Вывенки поворачивать направо и отец, как всегда, дал команду собакам к повороту.
– Уш-уш-уш! Уш-уш-уш! Уш-уш-уш! – и его команда слилась с тем негромким шумом который, как и эта команда шел от полозьев легко скользящих по тонкому и как стекло прозрачному льду.
И послушные собаки легко, послушав его, начали, следуя за вожаком, легко поворачивать вправо, как вдруг из за кустов на них зарычала, ощетинившись своей рыжей шерстью старая росомаха, защищая, найденный только, что теперь уже её корм не выпуская из зубов промерзшую до костей сороку-белобоку, защищая своё уютное место под кустом и их собаки, влекомые теперь уже не силой громких команд его отца, а только, подчиняясь древнему генетическому охотничьему азарту натянули посильнее кожаные постромки и рванули сразу же за росомахой на средину реки, чтобы поймать бегущего от них в страхе рыжего напуганного зверя. Росомаха же, не выпуская замерзшую маленькую сороку-белобоку, подскочила от страха влево и своими короткими лапками побежала по скользкому льду на противоположный крутой берег. Собаки же, перестав слушать хозяина вновь рванули за ней, подняв свой особый неостановимый и неуправляемый теперь никакими командами их собачий гвалт.
– Гав-Гов!!! -Гав-Гов!! – Гав-Гав!!! – и выделялся только низкий звук вожака Грея, который был и старше всех и считался в их стае вожаком, и понимал все команды он больше всех. Но теперь их врожденный охотничий азарт, как бы отключил их слух и их умение подчиняться голосу отца Дениса.
Отец, пытался их притормозить и начал искать спрятанный им на днище нарты тормоз, достал его из под туши оленя свою заточенную в кузнеце пешню и вставил его в переднюю опору нарты, но тот легко скользил, не цепляясь по льду, так как никаких явный преград на его пути не было и вдруг....
По прозрачному льду пошли извилистые трещины и собачки начали хлюпать по вмиг выступившей воде, легко разбрызгивать воду, отец, почувствовав грозящую теперь им опасность легко повернувшись назад, приподнял маленького своего сына Дениса вместе с ничего не понимающим еще щенком за ворот его теплой кухлянки и споро сбросил их двоих на лед, а сам пытался удержаться на своей нарте и придерживал теперь своего оленя и, пытался удерживать саму скользящую по тонкому льду нарту, чтобы уберечь его от льющейся из подо льда воды. Нарта же начала легко куда-то вглубь оседать и покрываться бурлящей водой…