Здесь вначале предпримем экскурс в историю Месопотамии и проследим, как имперская теория формировалась в глубокой древности, начиная с Шумера и Аккада.
Далее мы рассмотрим в общих чертах историю Четырех Вселенских Царств, от халдейской династии Вавилона через эпоху Ахеменидов и диадохов вплоть до создания Римской Империи и момента ее христианизации.
Здесь же мы предпримем экскурс в историю появления Царств у древних иудеев, которые позднее окажут существенное влияние на христианское толкование и собственно Империи, и более узких форм сакральной монархии.
В третьей части мы перейдем к рассмотрению христианской Империи от Константина до конца Средних веков. Здесь архетип Царя Мира и представление об особой онтологии Империи обретет свое максимально концентрированное выражение в фигуре Катехона, «Удерживающего» из Второго послания святого апостола Павла к Фессалоникийцам. Христианский Император истолковывается здесь как мистико-религиозная эсхатологическая фигура, препятствующая приходу Антихриста и наступлению конца времен. Мы проследим в общих чертах филиацию имперской функции в православном и католическом контексте. Православная линия Translatio Imperii представляет собой непрерывную цепь от Константина Великого до последнего византийского Императора Константина XI Палеолога и далее – по учению Русской Церкви – к Московскому Царству и династии русских Царей[3].
Западная линия начинается с самовольного провозглашения себя Императором каролингским королем Карлом Великим, переходит от него к его потомкам, затем к династии Оттонов, от них к Гогенштауфенам и, наконец, к Габсбургам, последним носителям этого статуса. Мы рассмотрим теорию императорской власти в учении гибеллинов и гвельфов, а также представления о нормативном статусе Церкви и политических институтов в христианском мире у Блаженного Августина и у большинства римских пап (теория «Дух Градов»).
Дополнением к этой проблематике станет обзор сакральной политической теологии и эсхатологии монофизитской Эфиопской Церкви и эсхатологической функции эфиопской династии Соломонидов.
В четвертой части мы рассмотрим трансформации Империи в Новое время.
Здесь мы обратимся к антиимперской направленности самой политической теологии, утвердившейся в Европе c конца Средневековья по мере распространения научной картины мира и протестантской Реформации, подрывающих саму онтологическую подоплеку имперской идеи. Конец Средневековья в Европе не случайно совпал с концом Империи или, по крайней мере, с ее существенным ослаблением.