Девчонка промолчала, лишь издевательски покрутив дымящейся кроличьей ножкой и продолжила бесцеремонно потрошить мой рюкзак, с интересом уставившись лишь на маленькое зеркальце.
– И давно у вас всё так…?
Я окинул взглядом сумрачный лес и бесконечные заросли иголок в подушечке из снега и льда.
– Хоть иногда бывает лето?
Лера посмотрела на меня как на умалишённого с оттенком жалости, но потом лишь усмехнулась, с азартом уцепившись зубами за влажное мясо.
– Снова о сказках…? Впрочем, не удивительно. Надо будет струсить с девчат в три шкуры.
Приободрившись, Лера зачерпнула в деревянную плошку немного ароматного кипятка и вновь отпустив собаку в дозор, подошла ко мне уже без копья.
– Так и знала, что ты шаман-сказитель. Поставила аж три стрелы!
С огоньком в глазах, охотница до смешного строго стиснула кулачок, но потом мечтательно улыбнулась, едва не пуская слюнки от «сыгравшей ставки».
– Пришёл из-за гор? Говорят, там и правда тепло. Как-то в детстве Каза а Стан даже продавал яблоки… за три штучки отец отдал целого медведя.
Ухватив меня за щеку, девчонка проскользила по моей коже и присмотрелась к ладоням.
– То та на яблочках ты такой смазливый… руки, как у девчонки, ей богу. Хоть раз бывал на охоте?
В голове всё ещё плохо сочетались слова, но мысли понемногу согревались от тепла её касаний и сладости девичьего дыхания.
Не смотря на не чищенные зубы…
– Казахстан?
– Точно… так они его и кличут.
Пнув меня локотком в ребро, девчонка игриво улыбнулась и дала отпить из плошки.
– Вот ты и попался. А то всё про сказки да миры…
С покрасневшими щеками, игравшими пунцовым наливом от пламени свечи, моя неприступная охотница вновь оттолкнула и отвела взгляд.
– Вместо них лучше предложил бы яблок…
Кровь притекала к голове, пульсируя в запёкшемся затылке, но раз меня коптили над уральскими лесами, то одно понял точно. Сизый туман притягивал меня к моей судьбе даже через пол мира, представь я лишь её лицо.
Стоило открыть рот, как к губам вдруг накрепко прижалась мозолистая ладонь.
– Тише…
За гранью освещённого пяточка послышался треск и собачий лай, а потом и не громкий, но тяжёлый гортанный рёв.
– Твою ж…!
Я не успел моргнуть, как девчонка скрылась у меня за спиной, срезав верёвку и скрывшись в соседних зарослях. Лай же дружелюбной собачонки превратился в сдавленный писк, а из чернеющих крон показался медведь.