– Мсье Ковень, откройте! Это я, Францис. Ради Бога, откройте скорее!
Безмолвие было ему ответом. И не мудрено, в Париж еще не пробрались лучи утреннего солнца, а предутренний сумрак не спешил покидать эти улочки.
– Мсье Ковень! Жан! Откройте же, прошу вас! – Францис тарабанил в двери, что есть силы. В окнах соседних лачуг уже замаячили огоньки свечей, оттеняя силуэты разбуженных хозяев. Наконец, лязгнув засовом, дверь, в которую стучал молодой человек, со скрипом отворилась.
– Жан, скорее просыпайтесь! Дело чрезвычайное! – Францис ввалился в комнату так стремительно, что едва не сшиб с ног ее хозяина.
– Что случилось, Францис? Чем обязан столь раннему визиту?
Хозяин комнаты, молодой человек по имени Жан Ковень встретил своего гостя, стоя в одной исподней рубашке. Очевидно, что еще минуту назад он сладко спал в своей постели. Однако внезапность появления Франциса и тревога, которую тот с собой принес, мгновенно освободили его ото сна.
– Чем обязан? – Францис едва переводил дыхание, – Николя арестован. Четверть часа назад его слуга Рене прибежал ко мне. Капитан городской стражи с солдатами ворвались к ним в дом. Николя увели под конвоем как преступника. И еще они забрали все его листки с записями и свитки, какие только смогли найти в доме. Как только я все это узнал, сейчас же прибежал к вам.
Выпалив все это, Францис, тяжело дыша, обессиленно опустился на единственный в доме стул. Жан, пораженный принесенной новостью, застыл на месте от изумления.
– Как? Николя арестован? – произнес Жан, сам не веря своим словам. – Не может быть! Но почему? За что?
– Я сам ума не приложу, что он мог такое натворить, -Францис налил воды из кувшина в стоящую на пустом столе деревянную кружку и жадно выпил, – только одно приходит в голову.
– И что же? – спросил Ковень, наконец придя в себя.
– Его выступление после избрания на пост ректора нашего университета два дня назад. Вы же сами там были, видели какой разразился скандал. Профессоры были в ярости и сами готовы были его растерзать за те речи, что он осмелился произнести перед всем университетом. Вы помните, кто-то из них даже грозился обратиться в Парижский парламент. По всему видно, он сдержал свое слово.
– Но как же можно арестовать за речь? Николя никого не убил, ничего не украл. Эта речь всего лишь затрагивала вопросы будущего устройства нашего университета и определения студентов …