Чтобы вырваться на волю из клетки повседневности, необходимо для начала раскачать её прутья. И судьба (природа?) помогала мне в этом – не стало семьи, ненужными показались амбиции карьерного роста и накопления материального благополучия, дети выросли самостоятельными, у внучек свой мир…
А село, куда переехал – не просто деревня, это селение в Пятиозерье, в том самом краю, где жизнь приключенческая по форме, познавательная по содержанию и завораживающе мистическая по ощущению. Она выдает ирреальную реальность, в которой дуализм «добра» и «зла», «физики» и «метафизики» стирается без остатка. И расцветает вдруг живой радугой все в сознании и вокруг…
Помню, в той, городской жизни лез из кожи вон, корчил клоуна, чтобы стать большим начальником, получить квартиру, купить машину… Словом, жил, как все. И слава Богу, что та жизнь канула в небытие – быстро и без особого шума. Спасибо жене…
Не скажу, что её уход не очень меня огорчил – метался, страдал, совершал опрометчивые поступки… Но чего мне действительно недоставало, так это покоя. Когда это понял, уехал в родной райцентр, не доработав год (из трех) обязательной практики после ВУЗа.
И вот я в Увельском райкоме партии попросился в газету.
Это не самая глупая затея, если учесть три вещи:
– работать все равно где-то надо;
– с дипломом выпускника аэрокосмического факультета трудно в сельском районе найти работу по специальности;
– литература меня увлекала с детства, а ближе всего к ней – журналистика.
Очень скоро научился профессионально «впихивать» в массы идеи партии.
Работать надо хотя бы до пенсии, а мне хотелось забиться куда-нибудь в деревушку глухую и писать романы. Я спал и видел, как сижу за столом, передо мной стопка ещё неисписанной бумаги, а за окном гроза или завывает метель – погода что надо для творческого настроения. Опираясь на жизненный опыт и размышляя, излагаю читателям великую правду жизни. Ведь именно в том соль художественной литературы – за мишурой событий видеть и находить суть действительности.
Найти бы женщину одинокую, которая за секс, помощь по дому и хозяйству приютила меня, не требуя денег – вот единственная мечта того времени.
Когда из газеты забрали в райком партии, я, сев за стол инструктора отдела пропаганды и агитации, тихо загрустил – что теперь? Мне почему-то казалось, став профессиональным партийным работником, я, как монах, попавший в храм, обязан верить в Иисуса Христа. В моем случае – в КПСС и построение коммунизма в нашей стране. Иначе нельзя. А все мое художественное воображение придется бросить на алтарь суровой действительности, теша себя пустыми мечтами да призрачными надеждами о глухом селе и симпатичной вдовушке.