Ледяной демон - страница 6
Раскаты грома слились, превратились в сплошной оглушающий рев… И все стихло.
Торак чувствовал, как под ним изгибается лед, видел, как содрогается склон холма, как крошатся камни… но ничего не слышал. Лес горел и обволакивал удушающим дымом.
Он больше не видел ни Ренн, ни Волка.
Охотник из племени Рыси упал на колени. Раскаты грома, падающие деревья и небо в огне – это последнее, что он слышал и видел в своей жизни.
Звезда-Молния выжгла дотла долины, а реки превратила в бурлящие потоки.
Она уничтожила сердце Леса.
Глава 2
Ренн осторожно пощупала бок Волка, он зарычал и щелкнул зубами, но потом сразу откинулся назад и попросил прощения – прижал уши и пару раз дернул хвостом.
– Два сломанных ребра, – сказала Ренн. – Но кровотечения нет, так что, думаю, с ним все будет в порядке.
Торак потер рот измазанной в саже ладонью.
– А теперь посмотрю на твои ожоги, – продолжила Ренн.
– Чего?
– Твоя грудь…
Только тут Торак понял, что его безрукавка и парка разодраны, а грудь обожжена.
– Ерунда, не болит совсем, – пробормотал он.
– Скоро заболит…
– Отстань, говорю!
Ренн посмотрела Тораку в глаза, а он даже не смог заставить себя извиниться. Да и грудь действительно не болела. Тогда почему он чувствовал боль глубоко внутри, как будто под ребра вставили крюк и вытягивали кишки?
Когда Торак вытащил Ренн из-под разрушенного убежища, она была оглушена и плохо соображала. Он усадил ее возле валуна, чтобы падающие с неба горящие ветки не могли ей навредить, и ринулся спасать Волка. Тогда перейти на другой берег было почти невозможно, а теперь река и вовсе превратилась в поток из скрежещущих льдин и мертвых деревьев.
Земля уже не так сильно содрогалась, оползни прекратились, но из долины все еще доносились грохот и треск падающих деревьев. Сквозь завесу серого едкого дыма Торак различал на склонах холмов красные языки пламени. Небо на юге окрасилось в зловещий багровый цвет. И все это, словно гигантская ладонь, накрывало огромное облако черного дыма.
– Я зашью твою парку, – сказала Ренн.
– Не надо, и так перебьюсь.
– Если не зашью, – сквозь зубы сказала Ренн, – ты замерзнешь.
Лицо у нее было в черных разводах от сажи, глаза от потрясения стали круглыми, как у совы, но по голосу Торак понял, что лучше уступить.
Ренн закончила работу, и, когда убирала иглу в чехол, на противоположном берегу реки завыла Темная Шерсть. Это был протяжный, вибрирующий вой скорби.