– Кирилл, – позвал я спеца. Тот отмолчался, но зато обернулась Алена:
– Решил поговорить? Может, сперва скажешь, что ты такое? А то я в прошлом вопросе чуток ошиблась.
– Если я скажу тебе, придется тебя убить.
– Ну, что не человек, сразу понятно.
– Стой-ка, – я и сам замер на месте. – С чего вдруг такое мнение?
– С твоей реакции, в том числе и на боль. Со странных спазмов на лице несколько минут назад…
– Вообще-то я улыбался.
– Если бы так все улыбались, даже в России бы запретили улыбаться законодательно, – фыркнула девушка. – Так что я повторяю вопрос: что ты такое?
От очередного неудобного вопроса меня спас Кирилл, вовремя вернувшийся в качестве собеседника:
– Звал?
– Звал, – я моментально отвлекся от Алены. – Скажи-ка, почему ты не можешь мне помочь с возвращением памяти? Подсказать что-нибудь. Сообщить, что я, помимо работы в вашем отделе, занимался чем-то конкретным.
– Ну, если я скажу, что людей убивал налево и направо, тебе это как-то поможет?
– А я что, налево и направо? – недоверчиво спросил я.
– Судя по тому, как ты это сейчас делаешь, сомнений у тебя возникнуть не должно в принципе, – воскликнул Кирилл с легкой насмешкой в голосе.
– Издеваешься?
Днем в городе звуки разносились совсем иначе в отличие от ночи. Поэтому я спокойно разговаривал в голос. К тому же, глянув на Алену, которая зорко следила за окружающей обстановкой, я и вовсе расслабился.
– Нет, не издеваюсь. Жестишь ты, Денис. Не за этим тебя сюда послали. Если что, Королев смотрит ваши видео тоже. Точнее, собирает по большей части отчетность, которую даю ему я.
– То есть, он не знает, что я здесь делаю, а ты меня прикрываешь, так, что ли?
– Именно. Я – твое второе счастье. А первое – что ты орешь на всю улицу, как потерпевший, но тебя еще никто не пристрелил. Потому что вояки гораздо дальше, чем ты предполагаешь, а остальные максимум выставляют дозоры и больше ничего не делают. Никакой разведки, ничего. И вот после того, как я третьи сутки выставляю тебя невинной овечкой, насколько это позволяет именно твоя ситуация, ты начинаешь ерничать и бесить меня. Смотри, передумаю тебе помогать.
– Я бы посмеялся над этим, но ты и так не очень помогаешь.
– У меня нет ни глаз, ни ушей. И ситуация в мире не очень изменилась за эти три дня.
– А про солдат Ливанова?
– Которые ушли преследовать прорвавшихся? Ничего не слышно.