К полудню Фёдор от этого голоса совсем извёлся. Обкусал потрескавшиеся губы. Обгрыз черные от грязи ногти на руках. И принял решение. Что он за мужик такой? Если сдастся без боя? Тряпка, название одно, а не мужик!
А приняв решение, как – то сразу приободрился и зашагал к вокзалу. За Лёнькой. В подвале Лёнька не обнаружился, и Фёдор напрягся. Куда мог пойти мальчишка, который совсем не знает законов улицы, без денег и документов?
– Где пацан? – громко спросил Фёдор в пространство.
– Вчерашний, чтоль? – поинтересовался дядя Митя, вынырнув из алкогольного забытья.
Фёдор кивнул согласно.
– У входа на вокзал, на билет в Рязань собирает, – хохотнул дядя Митя. – Ему ж к тётке материной надо!
Фёдор окаменел. Иерархия мест попрошайничества на улице была строгая и нарушение её каралось беспощадно. Все самые людные места – вокзалы, аэропорты, центральные станции метро – были заняты профессиональными нищими. Они платили мзду полиции, местным авторитетам и ещё бог знает кому. Пришедшего не на своё место чужака били нещадно, а могли и убить, и покалечить, чтоб другим неповадно было. Возраст, пол, незнание уличной иерархии в расчёт не принималось.
– Ты… Ты как его отпустил туда, а? – просипел Фёдор голосом, который вдруг перехватило от ужаса.
– А пусть получит своего, да и идёт обратно в свой детдом, – спокойно ответил дядя Митя. – Не нравится ему там, гляди ты. Тепло, одевают, обувают, кормят. Спит на кровати. Вот пусть жизни хлебнёт на улице и топает обратно себе, в Рязань он собрался!!
– Вот ты ж дебил, – сообщил ему Фёдор и выскочил на улицу.
К полудню Лёнька почти насобирал на билет. Сидеть на картонке на морозе было холодно. Пальцы онемели совсем, ноги он чувствовать перестал. Зато в пластиковую банку регулярно падали монетки, а иногда и бумажки. Лёнька даже решил, что когда соберёт на билет, ещё немножко посидит, чтобы насобирать на кофе с булочкой в вокзальном кафе. Оттуда так упоительно пахло выпечкой, что у Лёньки, который со вчерашнего дня не ел, кружилась голова. От холода и голода зубы у Лёньки стучали, и немножко мутило. Но ничего. Он закрыл глаза и поплотнее запахнулся в куртку. Скоро все кончится, он сядет в тёплый поезд и поедет в Рязань!
– Как бизнес идёт, пацан? – услышал Лёнька хриплый голос. Рядом стоял подросток лет пятнадцати. В грязном ватнике, засаленной шапке со смешными ушами. В зубах сигарета, под глазом синяк. Лёнька почуял в нем угрозу, поэтому подтянул свою банку к себе поближе и вежливо сказал, что все хорошо.