Мы познакомились, когда она убегала от девчонок, которые хотели её растерзать. Она испортила их костюмы. До этого – они испортили её туфельки, и всё выступление (Регина была в главной роли) ей пришлось ужасно мучиться.
Но это я узнал позже.
Тогда я лишь увидел из окна трамвая девушку в расстёгнутом пальто, которая бежала на остановку, хохоча и задыхаясь от восторга. За ней гнались три растрёпанные девицы с таким видом, словно не успокоятся, пока не вырвут у неё волосы вместе со скальпом.
Но она их не боялась. Всё это её забавляло.
Она запрыгнула в полупустой трамвай, когда двери уже стали закрываться, и бросилась к водителю.
– Пожалуйста, поехали скорее! Не надо их ждать, умоляю вас!
Трамвай тронулся, а девчонки даже не успели добежать до остановки.
Моя бегунья засмеялась и упала на сидение, обмахиваясь своей шляпкой.
– Сука! – донеслось до нас сквозь приоткрытые окна.
Но это только подстегивало коварный восторг той, что хохотала на одном из мест впереди. Её тёмное каре разлеталось в разные стороны, когда она, смеясь, крутила головой.
Я, как остолоп, застыл на своём сидении в хвосте трамвая. Познакомиться с такой девушкой – не высмеет ли она и меня? Не познакомиться – а не стану ли я жалеть о том, что не подошёл к ней, до конца своих дней?
Наконец я решился.
Трамвай притормозил на светофоре, и я, пользуясь его медленным, крадущимся ходом, выполз из своего закутка и приблизился к очаровательной незнакомке. На всякий случай, встал рядом с дверью, если что – выскочу на первой же остановке.
Не припомню, чтобы до этого я боялся завести разговор с девушкой.
Она обратила на меня внимание (сложно не обратить внимание на башенный кран, который пялится на тебя во все глаза). Взгляд её стал одновременно подозрительным и любопытным.
– У вас всё хорошо? – как последний идиот спросил я.
– У меня всё отлично, – ответила она.
Я нелепо оглянулся по сторонам, чтобы не таращиться на её личико, сердечком, с острым носиком и подбородком. В нём было что-то кошачье, наверное, взгляд живых светло-зелёных, как плоды антоновки, глаз.
– За вами была погоня, – продолжил я. – Может, вас стоит проводить?
И она рассмеялась. Уже не так громко, как после волнующего бега от преследовательниц, но всё же. Я развернулся к дверям трамвая, приближающегося к остановке. Но моя незнакомка вдруг промолвила быстро, спутанно, словно читала записку, написанную второпях: