Начало дня было не слишком удачным: утром я чуть не проспала, забыла тетрадь с домашней работой по математике, моя лучшая подруга Люба Камышева опять не пришла в школу. И, ко всему прочему, я плохо выучила стихотворение, заданное по литературе.
Дверная ручка резко дёрнулась и жалобно взвыла, так нажимать на неё – с инквизиторской суровостью – в нашей школе мог лишь один человек – Каледина Акулина Анатольевна. Эта невысокая, в меру упитанная женщина пятидесяти шести лет была учительницей литературы, классным руководителем пятого «Б» и заместителем директора по учебно-воспитательной работе. В школе каждый знал не понаслышке её суровый нрав, а всевидящего взора голубых очей Акулины Анатольевны страшились даже старшеклассники. Не успела она войти, как в помещении воцарилась гробовая тишина, а ученики вскочили по стойке смирно подобно солдатикам.
– Пятый «Б»! – дети содрогнулись от её грозного голоса. – Вас слышно даже с улицы! Можете забыть о поездке в зоопарк!
Класс испуганно смотрел на эту властную женщину, не зная, что ответить в своё оправдание. Но Каледина никогда не ждала мольбы о пощаде.
– Алоян, вы ответственный за дисциплину! Я начинаю сомневаться в том, что назначение вас старостой было правильным решением! – наша классная предпочитала обращаться к ученикам на «вы».
– Акулина Анатольевна, я п-приношу и-искренние и-извинения от всего нашего класса… – заикаясь, пролепетал староста.
– На моих уроках тишина и порядок – так было и будет всегда. А от своего класса я требую дисциплины вдвойне! – зарычала учительница, пропустив робкие оправдания Алояна мимо ушей. Окинув пронзительным взором весь класс, сердитая женщина села за стол.
– Садитесь. Проведём перекличку, затем я начну спрашивать стихотворение, которое вы должны были выучить наизусть.
Открыв классный журнал – опрятную тетрадь в тёмно-синем переплёте, она принялась отмечать присутствующих. – Абрамова, – подавляющим тоном промолвила Акулина Анатольевна, не отрывая от государственного документа глаз.
– Здесь, – мгновенно отозвалась девчушка с весёлыми косичками, которые подскочили в воздух вслед за хозяйкой.
– Алоян, – продолжала Каледина, а ребята старались не смотреть на её короткую шевелюру, крашенную в лиловый цвет. Староста поднял руку и, открыв учебник, принялся повторять стихотворение, ощущая, как лоб покрывает испарина. А я продолжала жевать жвачку и глядеть в окно со скучающим выражением на лице. Сонно всматриваясь в переплетение ветвей, я заметила странную птичку, замершую по ту сторону стекла. Крохотуля с зелёным пятнышком на правом крыле. Она как будто бы уловила мой взгляд и, сверкнув черными горошинами-глазками, улетела.