– Молись же богам о преуспеянии семейном, потому как надежды нашего старинного рода ныне лишь в тебе одном заключаются. Законы отеческие чти, жертвы богам исправно приноси, песни на празднествах пой. – Сановник развязывает дорожную суму, вытаскивает пояс странствующего паломника-анахорета5.
Ничего не расскажет любопытствующим о состоятельности владельца пояс. Не вызовет уважения к её носящему, вещь примитивная, никаких заслуг собой не отмечает. С простой медной застёжкой виноградной лозы пояс. На ремне из туго сплетённых кожаных полос в ожерелье составлены гладкие пузатые тёмно-речные камни в простых железных рамках, подражающих формой вытянутым плодам. Впрочем, со стороны пояс не так уж и плох, словно бы спелые фиги усыпали пояс почитателя Диониса.
– А зачем мне грузила? Рыбу в реках ловить? Так прикажешь добывать себе пропитание в странствиях? – Беззаботность весеннего утра возвращается. Веселье юноши вот-вот перейдёт в насмешки над дарителем.
– Память обо мне. Носи. Бесценное украшение из мощения полов нашего дома. Первые шаги твои на них. Ходил по этим камням и я, как и дед и прадед твои. Погоди же! Увидишь сам, чем дальше удалишься от дома, тем дороже станут мои, как ты сказал, грузила.
– Драгоценные камни, отец! Надёжно от них появятся мозоли на спине. – Юноша шутливо пригибается к земле под тяжестью пояса. – Никогда не видел прежде этот бесполезный ремень рыбака. И когда только ты успел его заказать? – Дар неохотно принят. Пояс с гримасой «превеликого одолжения» надевается. – Он не гнётся. Будет мять на мне одежды. – Застёжка защёлкнута с третьей «неловкой» попытки. Пояс ладно сидит на владельце. Звучит с милым сарказмом над странными причудами дарителя: – Бла-го-да-рю за драгоценные грузила. Надо надеяться, принесут они мне удачу на рыбалке.
Комичные ужимки одариваемого вызывают у сановника радость.
– Сын мой, знай. – Рука сановника доверительно ложится на плечо юноши. Вновь грусть появляется на лице обоих прощающихся. – Впал я в немилость. Тайные злопыхатели оклеветали меня, ложно обвинив в лихоимстве на царских строительных подрядах. Не знаю их имён, но полагаю, то сторонники матери царя. Её происки. Старуха всё никак не может поумерить тягу к роскоши? Суд царский скор. Бездоказательной молвы оказалось достаточно. Базилевс