«Триворо».
**
После того как аренда помещения прошла успешно, они закупили необходимую мебель. Заказали грузчиков, и те все разгрузили, но пока что расставлять мебель не стали, потому что нужно было еще помыть помещение полностью, и далее они вернулись к тому, чтобы снова генерировать название для бара. Проблема с названием была последней деталью. Они сели за стойку бара вдвоем и повернулись друг к другу лицом. Смити правым локтем облокотился на стойку бара, взял ручку и стал грызть колпачок в размышлениях. Привычка грызть колпачок осталась у него еще в школе, не знаю, почему так, но говорят, что колпачки грызут творческие люди, но это лишь всего факт. Спустя некоторое время Смити спрашивает Аркелла:
– Что-нибудь придумал?
Примерно тридцать минут спустя без каких-либо идей, в полном молчании, словно они находились в морге, Аркелл внезапно соскакивает со стула и говорит с яркими выраженными зрачками, словно глазные яблоки загорелись как ясный камин или будто что-то принял из запрещенных веществ:
– Слушай, слушай, а давай назовем бар «АНДиЛОР»? Первые три буквы имени моей мамы, первые три буквы твоей мамы. Как тебе?
Смити правой рукой начал чесать свой лоб и устремил взгляд к черной точке на стене. Он ничего пока ему не отвечал, потому что обдумывал его идею, и спустя время ответил улыбаясь:
– Хм-м-м… интересно… интересно… Интересная идея, я бы сказал, и к тому же странное название. Давай еще подумаем немного.
– Да чего же оно странное? Зато смотри, название особенное, в честь наших мам.
– Мы и так потратили много времени на размышления, и знаешь что?
– Что?
– А черт с тобой. Оставляем так.
– Отлично.
Когда они определились с названием, то, можно сказать, вышли на финишную прямую. Смити и Аркелл подняли свои пятые точки и приступили к уборке в баре, так как там было очень грязно и ужасно, словно после многолетней бомбежки, и такое чувство складывается, что они находились в притоне, где каждый творил грязь, кому не лень. Далее им нужно было придумать шрифт для названия бара. Параллельно с уборкой Смити начал думать о том, какой шрифт будет иметь название, каким стилем оно будет. Смити отлично разбирался в дизайне. Если честно, он интересовался дизайном давно, еще в школе умел рисовать картины и различные шрифты для газетных типографий, а также рисунки для книг, и ему даже в школьные годы предлагали работу в одной компании иллюстраторов, но почему-то он испугался работать. Сложный вопрос: почему? Наверное, имел какой-то барьер внутри себя. Смити не заметил, как мгновенно прошло около четырех часов в раздумьях и уборке в тишине. Они подметали так, словно музыкант бренчит на гитаре. А позже стали расставлять всю мебель сами, так, как им нужно было, как они планировали расстановку заранее. Позже Смити присел на стул, чтобы немного отдохнуть, перевести дух и свое дыхание, он взглянул на свою правую руку для того, чтобы посмотреть на время. Часы у него были с кожаным ремнём с темно-белым циферблатом, когда-то командир подарил ему их, а на часах время-то уже было пол-одиннадцатого ночи. И тогда он подумал: «