Если проводник все-таки знает о надвигающейся катастрофе, то – возможно – примиряется, соглашается с этим так, как это делает Петр Сергеевич или кто-то другой. Он соглашается на то, чтобы всю жизнь влачить унылое и убогое существование в качестве одного из пассажиров «Стрелы», просто его положение чуть лучше, у него есть отдельное купе проводника, какие-то льготы и преференции.
Проводник ничего не говорит Андрею о «Желтой стреле». Как и о конечном пункте назначения. Он обходит эти темы так легко и непринужденно, словно и сам ничего не знает, то есть не помнит об этом. Но если проводник тоже спит, то судя по всему его спится куда более сладко, а значит для него все гораздо хуже. У него меньше шансов затрепыхаться в кошмарном сне, в судорожных попытках проснуться. Так и главный герой, зачем ему лезть на крышу «Стрелы», дружить с Ханом и думать о чем-то другом, если у него есть хороший жизненный план? Пусть у Андрея есть своё место в купе, что многим лучше пожизненного пребывания пассажиром плацкартного вагона, но в мелких деталях угадывается бедность, стесненность в средствах, необходимость в чём-то себя отказывать. Быть пассажиром поезда не то же самое, что быть гостем на борту круизного лайнера, да и в нашем представлении железнодорожное путешествие – чаще всего в плацкартном вагоне – это некое испытание, к которому нужно внутренне подготовиться. Сутки, а то и двое-трое должны на какое-то время стать отдельной реальностью, куда придётся погрузиться целиком и полностью. Но писатель помещает своих героев внутрь поезда особенного, мистическим образом отвязанного от обыденной реальности. Это поезд, который идёт из ниоткуда в никуда, нигде и никогда не останавливаясь. Это место, где люди рождаются и умирают, промежду прочим устраивая свои дела, где они делают бизнес, встречаются и влюбляются. Но лишь немногие в этом потоке отказываются плыть по течению, продолжая быть пассажирами, они отказываются соглашаться с этим. Может статься, что молодые или, скажем так, новые пассажиры «Стрелы» поначалу испытывают сходные ощущения: неудобство, усталость, ощущение противоестественности, какой-то ненормальности происходящего. Но каждый новый прожитый день внутри «Стрелы» – это в первую очередь урок выживания, приспособления, привычки.