Да! Тут уже и Сибиряков, и все музыканты превзошли себя! Помещение блистало чистотой. Порядок был наведён великолепно. А сами музыканты были выбриты, подтянуты, все были в белоснежных подворотничках.
Сенский от удовольствия даже зажмурился!
– Ну, братцы мои, красиво живёте! Порядок у вас – образцовый! Внешний вид – хоть в столицу, на парад, на Красную площадь! Отлично! А вот как инструменты-то ваши себя чувствуют? – И, повернувшись к Егорову, спросил: – Это те самые, геройски добытые?
Тут, к ужасу Егорова, Сенский подошёл к вешалке с инструментами, снял один из альтов, вынул из кармана белоснежный платок и… полез им в раструб… Егоров, гражданский человек, не знал и не подозревал, что именно таким способом проверяется качество чистки «материальной части» в армии и флоте, чистки не только музыкальных инструментов, но и орудий, да, да, артиллерийских орудий, и даже, в своё время, и коней в кавалерии.
Но Сибиряков был спокоен, и весьма хитрая улыбка блуждала на его лице.
Сенский вынул платок из раструба и внимательно начал его рассматривать. Но… платок был девственно чист. На нём не было ни пятнышка. Затем Сенский, как бы мимоходом, между делом, даже разговаривая о чём-то с Сибиряковым, снял трубу, затем баритон, тромбон и тоже, будто бы машинально, по инерции, слазил и в их раструбы платком. Платок продолжал быть чистым.
– Молодцы! – в конце концов сказал он. – Очень хорошо. Инструментарий этот, по совести говоря, конечно, давным-давно надо бы в утиль сдать, выношенный, старый, но… время… время… других пока нет, поработаем на этих! Делать нечего!
– Так точно! – поддакнул Егоров. – Уж и то радость, что эти-то удалось достать!
Потом Сенский поинтересовался списками личного состава, планами, расписаниями и, наконец, дошёл до журнала учёта игр.
– Многовато играете! Очень даже многовато! Балуете, товарищи, людей! Это что же? Рота, какая-то там рота, проводит строевые занятия, а вы оркестр выводите для роты? Это излишний шик! Это, прямо скажу, ненужная роскошь! Прямое излишество! Ну, я понимаю, батальон, да и то ещё надо, чтобы батальонный командир попросил вас, товарищ Егоров, лично. Ваше дело – вся часть. Вышел командир части, вышел и оркестр. А это! Ай, батюшки! И в столовой чуть ли не каждый день. И в клубе. И разводы караулов ежедневно! Да вы что?