Ведь они всегда появляются тогда, когда мы на них давно не натыкались. Есть люди, которые натыкаются на препятствия круглосуточно. Препятствия их очень любят и безвозмездно одаривают своим перманентным присутствием в их жизни. А есть другой тип людей, которые этих самых препятствий попросту не замечают. Таких людей они стараются избегать. Ну а кому такое понравится? Часто вы будете ходить в гости к тем, кто вас мало того что не зовет, так еще старательно не замечает вашего присутствия?
– Ой, извини, – сказало препятствие.
– Ты что тут стоишь? – вообще формально Даня был не прав, он сам не смотрел, куда шел. Но тот первый начал извиняться, за что и должен поплатиться.
– Я не стою, я иду.
– Как ты можешь идти, если ты стоишь, и потому я на тебя натолкнулся?
– Я иду, я вообще не могу стоять.
– Это еще почему?
– Я не могу стоять, потому что я – Время.
Ну это не более странно, чем та Надина подруга в поликлинике, мало ли на свете психов, подумал Даня. И справедливо решил, что поддержать разговор будет лучше, чем идти грустить.
– И куда ты идешь?
– Вперед.
– А если тебе понадобится пойти назад? – Даня кинул на человека в фиолетовом брючном костюме испытующий взгляд.
– Иду я только вперед, но назад тоже можно заглядывать, скрывать не буду – есть у меня такая способность.
– А можешь меня туда, в назад, с собой взять?
– Конечно, могу. Пошли. – Человек улыбнулся, вынул руки из карманов штанов, неторопливо оторвался от стены, на которую опирался до этого, и собирался взять Даню за руку.
– Погоди, я же еще не сказал куда…
– И не надо.
Время все же схватил холодную Данину руку. Дальше все свернулось, как закрывающиеся лепестки большого бутона, кусочки видимого отрывались от общей картины происходящего и сворачивались внутрь. С одним лишь отличием: они при сворачивании тускнели и теряли цвета.
А затем все развернулось. В обратном порядке. Только теперь все казалось слегка затуманенным.
– Все! Не хочу тебя больше видеть. Я на тебя столько времени потратила!
– Ой, ну не смею больше его у тебя отнимать, – сказал Даня, сам не ожидая от себя такого.
А вот думал он при этом совсем другое: «ну потрать на меня еще немного, давай еще раз попробуем и все наладим. Ведь я же тебя люблю».
Очень думал. Второй раз. Сам при этом продолжал молча спускаться по лестничной площадке, вышел во двор и завернул за угол.