Князь кивнул на мальчонку.
Борун открыл, было, рот, но дружинник так похлопал его по плечу, что колени подогнулись, и пришлось уйти. Борун успел только погрозить Жегору кулаком. Двери закрылись. Мальчик по указанию князя заложил засов и встал в уголке, поглядывая с опасливой радостью.
– Садись, – сказал Рюрик Сурьяну, – скамья на шаг вправо. А ты, малец, налей-ка нам.
Жегор поспешил взять со стола роговые чаши. Тут же стоял кленовый ковш, в котором пузырилась медовуха. Разливал он по чашам с таким проворством, что Рюрик сразу признал в нём слугу со стажем.
– Тот человек ведь не твой отец? – спросил он, наблюдая за хромоногим.
– Меня нашли, – звонко ответил мальчик. – Я не знаю, кто мой отец.
– Чего ж ты хромаешь?
– Ладья горела, ну и я с ней.
Он поставил чаши на колоду перед скамьёй. Князь рассматривал мальчика. И всё больше тревожился – было что-то в его словах важное. Рюрик точно так же не помнил, ни кто его родители, ни с какого берега он впервые ступил на доски палубы. Был у него когда-то брат, да кто ж докажет, что родной.
– Что ж, – хмуро спросил он Сурьяна, – стало быть, ты ему не спроста велел остаться?
– Стало быть, – согласился Сурьян. Он сидел прямо и свободно, принюхиваясь.
– Ну, хорошо. Так на что же тебе русальи глаза?
Рюрик наблюдал, как Сурьян вытряхнул содержимое коробочки на ладонь. Два вытянутых кристалла были похожи на льдинки.
– Сейчас-сейчас…, – довольно прошептал Сурьян, потирая кристаллы.
За слюдяным окном трубили в боевой рог – смена караула.
– Когда-то Сурьян носил два скользких глаза, какие носите все вы, – сказал слепец. – Теперь они мне не нужны. Пустая скорлупа. Теперь Сурьян смотрит в чашу без бортов. А русальи глаза…
Он замолчал и замер.
– Да-да, – кивнул Рюрик, – франки называют их хрусталём. Немалых усилий стоило достать его.
– Поострить лезвие, – сказал Сурьян.
– Что?
– Острая стрела летит. Свет на мир. Видишь – капли. Одна – твоя жизнь, другая – её. Дождь обилен, да в земле кончится. Много капель, судьба одна.
Кристаллы упали на пол. Сурьян отряхнул ладонь и скрестил руки на груди.
– Они больше не нужны. Сурьян видел всё.
Рюрик внимательно поглядел на него, затем поднял чашу с хмельным мёдом.
– Ну что ж. Так, значит так. Возьми. Сперва выпьем.
– Выпьем, – согласился слепец, принимая чашу.
– А затем ты расскажешь.