Я остро вздрогнула, обнаружив за спиной ярко-белые глаза вместо светло-карих и успев позабыть, какой трепет внушают эти нечеловеческие глаза, когда оказываются совсем близко. Такие же глаза, как у чародеек с озера.
Старуха упала на колени.
– Великая Энас Айгениоф, прости, что осмелилась призвать тебя…
– Что случилось, друг мой?
– Я хотела, чтобы ты лично встретилась с отщепенкой, перемещенной призраками детей твоих, чародеев, в последний Листопад, и открыла ей правду о проклятье, которую когда-то открыла мне. Она станет следующей королевой клана ассасинов и, возможно, ей будет под силу…
Старуха бормотала и бормотала, однако я не слушала ее, неотрывно наблюдая за изменившимся лицом Ангел. Девочка растеряла алый румянец на щеках, коим прежде была не обделена, и избавилась от всех неровностей кожи, сделавшись похожей на покойницу. Только родинка над ее губой не исчезла. Сейчас передо мной без сомнений стояла колдунья – первая или нет, но колдунья однозначно, – и она тоже разглядывала меня, хотя и не так пристально и заинтересованно.
– Ты ошиблась, Гульнур. Второй раз за вечер, – прошелестели бескровные губы. – Она не способна остановить проклятье.
– Как же так! – всполошилась старуха, бросив кланяться и вскочив на ноги. – Бог отметил ее, защитив от яда полевой ящерицы!
– Друг мой, ты излишне полагаешься на высшие силы. Она сама защитила себя, наученная горьким опытом.
Мне захотелось поймать руку Ангел – плавную, медлительную, неспособную даже на малейший рывок. Поймать, чтобы убедиться, что она еще твердая, что существо, завладевшее ее телом, не превратило девочку в бесплотную тень.
– Вы – Колдунья Первого Листопада?
– У меня много имен, Кира, – по-человечески четко, но совершенно бесстрастно ответила она.
Вернее, Она. Бессмертная колдунья, вынужденная кочевать из тела в тело, умирать и рождаться заново; в ее глазах, пусть они и были неестественно белоснежными, все же читалась жизнь, и этим Она крупно отличалась от чародеек с озера. Нечеловеческая, неясная, каменная – но жизнь.
– Наверное, вы знаете все на свете? Тогда объясните мне, что же страшнее: предназначение, сулящее гибель всему вашему миру, или проклятье, заставляющее ассасинов и рыцарей убивать друг друга? Или, быть может, это одно и то же?
– Вовсе нет. Проклятье – причина, – незамедлительно отозвалась колдунья, напоминая зазубрившего инструкции консультанта. – Предназначение – следствие…