К четырем люди рассасываются. Музыка утихает и меняется на легкий эмбиент, что теперь абсолютно не вписывается в стилистику бара. Но я приятно удивлена. У меня даже получается слегка расслабиться и выдохнуть. Край левого глаза уже подыскивает бутылку, с которой я смогу слить себе хотя бы стопку за свое здоровье. Но хриплый голос мужчины возвращает меня в реальность.
– Повторить, – кряхтит он, уткнувшись локтями в барную стойку и свесив на руки голову. Темная челка, наверняка ранее зачесанная кверху, достает до носа, и он даже не пытается ее поправить.
Первое, на что обращаю внимание, его кисти и пальцы, расписанные множеством черных символов, которые уходят под манжеты серого пуловера. Он не поднимает головы, лишь стучит пальцами по барной стойке и отшвыривает мне рокс1.
– Ви́ски? – уточняю я.
– Ты не запомнила мой заказ? – все так же не поднимает головы, но вздымает брови. Видимо, возмущенно. Или удивленно. Не разобрать.
– Вас здесь миллион, а я одна. Сложно напомнить? – забираю его рокс, но он перехватывает мою руку и, наконец, поднимает на меня глаза. Черные, как узоры на его руках. Пустые, как этот самый стакан. И абсолютно пьяные.
– Dalmore. Еще пятьдесят. А потом еще пятьдесят, – глаза черны настолько, что в них отблескивает приглушенный свет ламп. И горечь. Цвета забытого на кухне чая. Я знаю, потому что такой «чай» ежедневно настаивается и в моей душе.
Он выпускает мое запястье и почесывает аккуратную бороду, затем обратно опрокидывает в руки лицо.
– Пожалуй, Вам уже хватит, – мои тараканы сегодня не отпраздновали день рождения, так отпразднуют день храбрости.
– Что? – он снова совершает над собой явное усилие и смотрит на меня. – Ты сделала слишком много ошибок во фразе «секунду, сэр».
– Нет. Вам уже действительно хватит, – в подтверждение своих слов складываю руки на груди, демонстрируя полную уверенность.
– Кто. Ты. На хрен. Такая? – отчеканивает каждую букву, стискивая зубы. – Я сказал: «еще» – значит, ты льешь еще. И не задаешь лишних вопросов, – взгляд цвета бездны сверлит меня из-под массивных бровей, но сегодня он точно не на ту напал.
– Я. На хрен. Та, кто вышвырнет тебя отсюда, если ты не начнешь себя нормально вести. Понял? – утыкаюсь в него таким же злобным взглядом, не двигаясь с места, и замечаю, как под щетиной вырисовываются острые скулы.