– Glory to Jesus!2
Голос, раздавшийся внезапно совсем рядом, заставил его обернуться так резко, что хрустнула шея. В нескольких шагах от него стояла женщина – миниатюрная, в закрытом зеленом платье, подхваченном под грудью кожаным ремешком, из-под цветастой косынки выбивались непослушные черные, как вороново крыло, кудри. Лицо загорелое и как будто обветренное – такие бывают у людей, которые много времени проводят на открытом воздухе, глаза почти черные, и идеально прямая линия носа – прямое свидетельство греческого происхождения. Она была без косметики, и Федерико дал бы ей лет сорок.
– Любопытство сгубило кошку, – сказала незнакомка, улыбаясь, отчего на щеках появились ямочки. Она говорила по-английски с небольшим акцентом, но вполне прилично для туристки. – Слышали такую поговорку?
– Я… нет, я не… это не то, что вы подумали, – торопливо произнес каталонец также на английском. Его не так-то легко было вогнать в краску, но момент получился неловким. Как ни крути, неприятно, когда тебя ловят за подглядыванием, точно подростка, жадно припавшего к замочной скважине в двери женской раздевалки.
– Да ладно! – весело подмигнула женщина. – Как говорил наш возлюбленный Иисус, «кто из вас без греха, пусть первым бросит камень». Аглая Василиадис, – представилась она и протянула ему руку.
Ее ладонь была такой же загорелой, а еще очень теплой – почти горячей, и, приблизившись к Аглае, кукольник ощутил хорошо знакомый запах олифы, так пахнет в художественных мастерских.
– Джулио Паретти, – представился он своим новым именем, отвечая на рукопожатие.
– Вы не похожи на итальянца.
– Я – наполовину немец, наполовину каталонец. А вы из Греции, я прав?
– Только не говорите, что у меня «очень греческий нос»! – весело рассмеялась Аглая. – Честное слово, мне это говорит каждый, кто видит меня впервые.
– Но это правда, – улыбнулся мужчина. – Ваш профиль можно чеканить на монетах!
Гречанка вдруг стала серьезной и приложила палец к губам.
– Т-с-с! – произнесла она, подошла еще на шаг ближе и доверительно сообщила: – Они охотятся за мной.
– Кто? – спросил Федерико, сбитый с толку внезапной переменой ее настроения.
– Они, – важно повторила женщина. – Люди, которые работают на монетный двор Греции. Им нужно мое лицо!
Секунду каталонец ошеломленно смотрел на нее. А потом в глазах Аглаи заплясали веселые искорки, и она снова рассмеялась. Ее смех был таким звонким и заразительным, что и Федерико рассмеялся вместе с ней.