– Если на этом все, то, – повернувшись к ефрейтору, который стоял все это время во фронте, строго произнес, – прошу завтра быть у гостиницы «Ялта» к девяти утра. Все свободны, до свидания.
Развернувшись к выходу, Николай сделал шаг, в это время дверь открылась, и плешивый клерк жестом пригласил его пройти. На воздухе было хорошо. Лето.
– Не прогуляться ли мне? – спросил себя Николай Александрович и ответил, – Пройдусь.
Настроение у него было приподнятое, все шло как по писаному. Чиновники и полицмейстер явно принимали его за ревизора, что льстило молодому порученцу из департамента землеустроительства.
Но молодая кровь требовала развлечений. Как только он подумал об этом, на глаза ему попалась афиша: «Вечер драматической поэзии, песни в исполнении ЕЕ и ее подруг. Народный дом, первый этаж в помещении буфета».
– Вот вам и шарман, дамы и господа. Во сколько же начало?
Подойдя к парадному крыльцу театра, Николай потянул дверь, но она не поддалась. Тогда он стукнул три раза и увидел в стекло, как из темного угла фойе поднялся высокий и худой швейцар в старомодной ливрее из сошедших с репертуара оперетт. Вахтер долго шоркал ногами и, подойдя к двери, спросил:
– Что изволите, молодой человек? Выступление ваших будет в вечеру, приходите к семи, билеты есть.
– Спасибо.
– Пожалуйста, мил человек, – прошипел швейцар и, повернувшись, побрел на свою кушетку.
Добряков решил вернуться в гостиницу, выпить чаю и вздремнуть. По столичной привычке он оглянулся в поисках извозчика. На улице была только одна коляска, и оказалось, что она ожидает его. Полицмейстер приказал дождаться. Такая предусмотрительность обрадовала Николая Александровича, он мысленно поблагодарил полковника Кригера.
Полицейская лошадь домчала его в «Ялту» и, поднявшись в номер, он попросил чаю.
Принеся чай, горничная грузно стояла в центре номера в ожидании дальнейших указаний и чаевых.
– Будьте добры, постучите ко мне в шесть тридцать, приготовьте умыться и распорядитесь погладить сорочку, – он протянул свою белую рубашку, скроенную по последней Лондонской моде.
– Будет сделано, отдыхайте, пожалуйста, – улыбаясь, сказала горничная и так же как первый раз ловко сдала задом в дверь.
Раздевшись и передумав пить чай, Николай сразу лег. Он вытянулся на кровати, заложил руки за голову, посмотрел в потолок и сказал: «Хорошо», – сладко зевнул и моментально уснул.