Монстры владеют магией и скрываются в тени, поджидая удобного случая, чтобы напасть. Страх помогает сохранять бдительность. Страх защищает нас.
– Так вот почему я тебе так сильно не нравлюсь? – Тайг откинулся назад, и его голос стал мягче. – Ты меня боишься.
– Я не…
Ложь обожгла горло. Язык тут же распух. Дурацкое проклятие! Мне нужно соврать всего разок. Неужели не получится?
Тайг приподнял брови.
– Ладно, признаю. Я тебя боюсь. – Я разочарованно выдохнула, но зато боль тут же отступила.
– Почему? Что я такого ужасного сделал? – спросил он, качая головой. – Ну, да, это из-за меня пропало колесо, но я отправил его погулять не просто так, а потому что ты настаивала, чтобы мы ехали в проклятый город, кишащий наемниками и охотниками за головами. Уж извини, но мне не хотелось уснуть с головой, а проснуться без нее!
Патрик свистнул и щелкнул кнутом. Карета покачнулась, и меня вжало в занавески. Тайг ударился затылком о стену и, чертыхаясь себе под нос, схватился за ручку сундука.
Откуда мне было знать, что в Бураосе так опасно?
– Ты мог просто сказать мне об этом, а не подвергать нас всех опасности своими выходками. Монстры…
– Не называй нас монстрами. – Он запустил пальцы в волосы. – Не называй нас так.
– Прости, я не хотела тебя оскорбить, – поспешно сказала я, стараясь сохранить шаткое перемирие. – Как мне тогда лучше вас называть?
Тайг внезапно рассмеялся.
– Можешь попробовать обращаться по имени, – сказал он и облизнул губы, привлекая внимание к своему рту.
Да что такого особенного в его губах? Почему у меня внезапно пересохло во рту?
– Но если ты спрашиваешь про народ, то называй нас дану, – закончил он.
– Дану?
Тайг нахмурился.
– Туата де дану? Туат де? Племя дану?
– Прости, я впервые слышу такие названия. – Я покачала головой.
– И какой, интересно знать, чепухе учат людей в наши дни? – пробормотал он, упираясь локтями в колени и наклоняясь ближе ко мне.
– Ты слышал, что говорил тот человек на площади. Вы, дану, пожираете людские души.
– Души? Да, верно, но только если души посыпаны сахарной пудрой. – Он махнул рукой, и перед ним из воздуха возникла корзинка с печеньем.
– Без сахара невкусно.
Черт возьми, как он это делает? Неужели он может наколдовать что угодно?
От божественного аромата ванилина и песочного теста у меня заурчало в животе.