Она была похожа на персонажа из американской рекламы мыла или пылесосов середины двадцатого века: платье в цветочек с завышенной талией и широкой юбкой, ожерелье из крупного жемчуга на шее, седые завитки, обрамляющие обильно напудренное лицо с пунцовыми накрашенными губами. Помада растеклась по глубоким морщинкам вокруг рта, создавая жуткий эффект.
Аурелия невольно представила, как бы сейчас grand mère неодобрительно прицокнула языком.
«Лия, косметика не должна бросаться в глаза, если, конечно, не хочешь, чтобы тебя ценили только за внешность».
В те времена Лия была подростком, очень любила краситься блеском для губ, и ее раздражали непонятные придирки. Но теперь она поняла, что grand mère была права. Соседка шаркала по мраморному полу, не отрывая потрясенного взгляда от обнаженной натуры, возвышающейся в сумраке квартиры у Лии за спиной. Похоже, картина произвела на нее такое же впечатление, как и на Лию, впрочем, удивление быстро сменилось явным неодобрением.
Лия с натянутой улыбкой загородила собой дверной проем, не давая заглянуть в комнату.
Женщина нахмурилась и вытянула шею.
– Добрый день, – вежливо поздоровалась Лия, поддавшись вбитой за школьные годы привычке приветствовать старших.
В ответ собака разразилась неистовым тявканьем. Пронзительный лай, отражаясь эхом от мраморного пола и оштукатуренных стен, немилосердно зазвенел в ушах. Скривившись еще сильней, дама выудила откуда-то среди складок юбки кусок колбасы. Собачонка тут же притихла, позабыв о Лии, и уставилась глазками-бусинками на вожделенное лакомство в скрюченной руке.
– Вы хозяйка квартиры? – раздался в наступившей тишине грубый, словно наждачная бумага, голос женщины.
– Да, – не очень уверенно ответила Лия, еще не привыкшая к своему новому положению.
– А я здесь всю жизнь прожила. С самого тысяча девятьсот сорок третьего года, – прищурилась старушка.
Улыбка Лии увяла.
– Ого… Так долго…
– Я в курсе всего, что происходит в этом доме. И за все эти годы через ваш порог не переступило ни единой живой души. До сих пор.
– Гм, – уклончиво промычала Лия.
Поди разбери, то ли это вопрос, то ли утверждение, а может, даже обвинение. Потеребив конверт с документами, она прижала его к груди.
– Вы здесь одна будете жить?
Старуха вскользь покосилась на левую руку Лии.
– Прошу прощения?